Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы

Да, любят, и, наверное, ему уже припасли красивое имя. Но какую любовь и какие имена он встретит за пределами семьи? Что за мир его примет? Тот, что мы с вами своими руками сделали? Нас почти всех любили и ждали тут, однако в толпе одиночек мы мастерски не подаем виду. Только недавно понял, что меня тяготило долгое время. Я просто не мог подобрать этому верной формулировки, но теперь скажу: я устал видеть вокруг себя людей, готовых к злу. Конечно, в нашем мире практично и дальновидно быть начеку, но диалектику вещей не перехитришь: человек, готовый к злу, это человек, готовый причинить зло. И, к сожалению, наша способность трезво оценивать ситуацию часто хромает, почему мы и воплощаем эту готовность в необоснованное действие. Заботясь о собственной безопасности, мы зачастую огульно причисляем не успевших провиниться людей к выродкам. Я в дальнейшем неоднократно рассказывал женщинам этот эпизод с Настей. Примечательно единодушие, с которым они осуждали ее доверчивость и возмущались неполноценностью ее воспитания. А я лично горжусь знакомством с таким человеком. В ней теплится искорка будущего, в котором люди научатся жить и мыслить иначе, без страха, унизительного для боящегося и унижающего того, кого боятся. Механизм страха изначально встроен в наш инстинкт самосохранения — верно! Но мы все как-то забываем перевернуть медаль, на обратной стороне которой начертано: испуг провоцирует на насилие. Именно испуг жертвы превращает латентного агрессора в агрессора активного.

А моя случайная знакомая Ира высказалась про Настю так:

— Или совсем из ума выжила, или просто готова с первым встречным.

Ирочка, на каких дровах работает твой мозг? Не шипи на меня, как потревоженная эфа, если будешь читать наши страницы, на меня это не действует. Загляни еще раз во вступление: мы не закомплексованные графоманы, мы не трусливые бумажные реваншисты, царапающие пасквили и эпиграммы во имя своей маленькой сатисфакции. Резкость нашего тона — это уместная агрессия в отношении тех, кто беспричинно включил роль жертвы. Все, что ты видишь туг, — лишь сухая фактология, перемежающаяся с рассуждениями в попытках осмыслить происходящее.

Зеркало не в ответе за то, что отражает.

Кстати, много позже я нашел ответ на вопрос о деепричастии от глагола «писать». Мы были не правы — такое деепричастие, оказывается, все же существует! И авторитету Лидии Гинзбург, золотого нашего литературоведа, которая оставила его в своих эссе, нельзя не доверять. Все очень просто. «Пиша»! Так что спрячьте «писю» обратно.

Стою в очереди в Сбербанке. Традиционная ненависть каждого к каждому и грызня за место в пищевой цепочке. Рядом суетится какая-то потная тетенька.

— Ну, — говорит она соседке по очереди, — тогда я буду за мужчиной. — И тычет пальцем в меня. Потом смотрит на меня и быстренько поправляется:

— То есть за мальчиком.

Мне становится очень интересно.

— Извините, а по каким признакам вы отличаете мужчину от мальчика? — любопытствую я.

Ответ (Девочки, законспектируйте! Вы этого больше нигде не найдете!):

— Ну, раз в кепке — значит, мальчик. — Я действительно был в бейсболке. — И вообще, нечего обижаться! Ты еще радоваться должен, понял?

— Я как раз и радуюсь, но мне интересно, где проходит грань между мальчиком и мужчиной.

Однако женщина, видно, окончательно взопрела умом и уже не соображает, что несет:

— Грань проходит между мной и тобой, — отрывисто швыряет она мне и надменно поджимает губы.

— Ага… То есть, если я — мальчик, а грань проходит между мной и вами, то вы, судя по всему, — мужчина?

Зря я так. Это же очередь в сберкассу, чего я тут семинар устроил? Но происходит поразительный вираж женской перцепции[7]. Тетка подбоченивается, набычивается и переходит в атаку:

— Так! Мужчина! Вы мне тут давайте не это самое!

Чудеса, да и только. Но чудеса лишь на первый неискушенный взгляд. На самом деле все просто и предсказуемо. Передо мной стоял типичный экземпляр неудачницы: потертая жизнью, неопрятная, вся какая-то наглухо обабившаяся — вы таких встречаете каждый день. И, разумеется, пламенно ненавидящая мужчин как источник всех самых черных клякс в ее биографии! Мужчина для нее — олицетворение мирового зла, вечный ответчик за задохнувшуюся в очередях жизни Женщину. Поэтому как только она почувствовала, что я, гад такой, сейчас подловлю ее на глупости, она тут же опознала во мне злодея-мужчину. Даже на «вы» стала обращаться. И я моментально повзрослел в ее глазах, хотя молодильную бейсболку не снимал.

ТЯЖЕЛАЯ АТЛЕТИКА

Филипп

Судя по тому, что вы своим зонтом не пользуетесь, этот зонт не вызывает доверия.

Елена, 3 июля 2007 г., ул. Новокузнецкая