Ну, здравствуй, Яша

Яков. Или мирно спала все эти долгие годы!

Яшар(язвительно). И что? Может быть, я ее в шкафу хранил, пересыпав нафталином, храня до лучших времен.

Яков. И они наступили?

Яшар. Возможно, зато не заглядывал в рот всем подряд, как некоторые, сидящие, напротив.

Яков (глубоко вздохнув). Да, в работе стоматолога есть свои минусы, но во рту я видел свой доход.

Яшар. Зубы источник дохода!

Яков. Что ты прицепился к зубам. Свои выпали что ли?

Яшар. Крепки, даже не стерлись. Это я разминаюсь. Ну, какими судьбами? Или старушки правы, плохо тебе там было на земле обетованной?

Яков. Нормально было, а дурные сплетни летят впереди нас на крыльях, но я ими не интересуюсь.

Яшар. Тогда снизойди, найди возможность поставь меня в известность. С чем ты приехал и зачем?

Яков. Не врагом точно, а зачем разберусь (грустно.) и надолго ли, сам не знаю. Как получится.

Яшар. У тебя получится. Ты свою мысль, с которой ты приехал, и которая поселилась в голове, не прогоняй, береги. Пока не напал склероз, мысли нам не помеха…

Яков. А тебе не интересно?

Яшар. Куда торопиться, сам скажешь. Я вот…

Яков(перебивает его). Подожди. Останови свой словесный поток. Может быть, выпьем по чуть-чуть? А? Я с собой принес. Думаю, мы сможем осилить часть алкоголя, чтобы не потерять здравость ума, и тогда мое лицо, которое ты забыл, будет еще лучше видно, как и прошлое.

Яшар (вздыхает). В прошлое и с очками не заглянешь, там и слепой зрячий.

Яков. Так что? Или религия не позволяет?

Яшар. А! (машет рукой.) О чем ты! Где я и где религия! Нет, не чураюсь ее, иногда верю, и даже бываю в мечети, но я не настолько ортодоксален. Мы с тобой родились и выросли здесь, и вера у нас другая была, общая. Ни плохая, ни хорошая, а просто другая и я к ней привык. Глупо менять в нашем возрасте привычки, но свою выпивку оставь, ты хоть и (язвительно) «чужеземец», но у меня есть наша…(пауза), а впрочем, давай, раз принес, пригодится, что обратно нести, не молодой уже тяжести алкоголя назад таскать.

Яков. Да, мне не тяжело.

Яшар. Зато мне тяжело будет об этом думать.

(Яков достает бутылку виски. Яшар берет ее и рассматривает).

Яшар. Ничего, добротная, но пока нашу (встает и достает из стенки бутылку водки, стопки, все ставит на столик.) Наливай, я сейчас.

(Уходит и возвращается с тарелкой, где огурчики и порезанная вареная колбаса, два стакана и кувшин с напитком. Ставит на стол. Пока он ходил Яков поставил на стол бутылку, налил в стопки водки. Оба садятся напротив друг друга.)

Яков. Ну, что согрешишь?

Яшар. Чудак! Грех-то он в капле (окунает мизинец в стопку, стряхивает каплю на пол.) Вот и весь грех (поднимают стопки).

Яков. За нас (чокаются, выпивают, закусывают огурцами).

Яшар. Да жизнь грешна.

Яков(жуя, огурец). И это радует, иначе бы давно вымерли от тоски. Грех дает сладость, остроту. Все в сравнении (встает, обходит комнату, останавливается возле картины.) А это что такое?

Яшар. Внук подарил. Одно время он увлекся живописью. «Держи, – говорит дед, – современное искусство». Я ничего не понимаю в таком искусстве, и назвал ее «вид на море и обратно».

Яков. Почему?

Яшар. Да просто на что фантазии хватило.

Яков. Странное туда и странное обратно.

Яшар. Какое искусство, такое и название. Я вот сколько раз видел фотографии картины «Черный квадрат» Малевича. Сколько читал. И каждый рассуждает о смысле картины. Откуда они знают, о чем он думал, когда писал ее? Где-то я прочитал, что он сам сказал, что неделю не мог спать, хотел понять, что сделал. Каково! А! Он сам не знает, а другие рассуждают. Может он просто с бодуна был? Вот тогда я это понимаю, и не такое напишешь. Так чем же эта хуже, чем отличается?

Яков. Ценой.

Яшар. Это верно.

Яков. И книги у тебя интересные, умные (кивает на шкаф.) Раньше модно было собирать. Красивые обложки. Отголоски прошлого?

Яшар. Ростки будущего. Я молодежный сленг не понимаю, вот и приходится внуку объяснять, что есть что.

Яков(поворачиваясь). Зануда ты, наверное. Терпит?