Ну!

Раз в год сотрудники Музея опрашивали ветеранов, писали за них их военные, и послевоенные, и довоенные мемуары и издавали сборник документов (к девятому мая) под общим названием "Замутившие Родину". Все шкафы в Музее были забиты ветеранской литературой, которую никто не читал, но которую продолжали переиздавать. Ректорат на это денег не жалел и не жалел времени сотрудников, чьими силами все это делалось. А неблагодарные ветераны продолжали брюзжать как дети.

В обязанности работников Музея входило поздравлять ветеранов Университета с разного рода праздниками. Hа праздник Октябрьской Революции профессор Иноземцев получил поздравительную открытку, в которой его величали Феодорой Григорьевной. Такую же открытку он получил на День Красной армии. Когда же это случилось в третий раз на Восьмое марта, он написал в Музей письмо, где вежливо попросил больше его не величать Феодорой Григорьевной и не поздравлять его с женскими праздниками, после чего он разволновался и умер.

Еще одним направлением работы Музея стало организация художественных выставок. От художников не было отбоя. Университет не брал с них денег за предоставленные под выставку помещения, а Музей не брал комиссионные за проданные картины. Картины вешали в Конференц зале, где проходили защиты диссертаций, чтобы скучающие профессора могли разглядывать нюшек и более продуктивной использовать время, отведенное для речи диссертанта. Искусствоведа Марью Андреевну Репу в Музее держали на полставки для оформления выставок. Только она могла грамотно расставить по стенам картины. Другие умели рисовать. Ее работа заключалась в том, чтобы объяснять нарисованное людям далеким от искусства: где хорошая графика, а где отвратительное масло.

- Как вы правильно заметили, гусарский полковник Давыдов в народном костюме сохраняет жизненную теплоту, - рассказывала Марья Андреевна очередной группе товарищей.- А вот голландский натюрморт. Hа голландском натюрморте всегда много рюмок, которые партийные работники предлагали закрасить во времена сухого закона. - Hестандартное искусство Мария Андреевна характеризовала так :"Мы живем в обществе, где постройки и мысли напоминают фаллические символы. Что такое ассоциативное искусство? Смотришь на пейзаж, а видишь все то, о чем думаешь. Андервотер - не фамилия, а направление в живописи."

Создание экспозиции выставки ответственный и кропотливый труд. Искусствовед уединялась на два часа в выставочном зале, никого туда не пускала и в одиночестве творила прекрасное. Затем вместе с сотрудниками Музея она приступала к главному - к развеске картин на стены. Бедный сотрудник по двадцать раз проделывал свое восхождение на вершину стремянки и обратно, так как Марии Андреевне нужен был чистый фон, чтобы оценить прямо висит картина или не очень. При этом она напевала.

- Ах, музыка - искусство из искусств. Ужасно помогает в смысле брака.

Если ей не хотелось почему-то петь, то Марья Андреевна начинала рассказывать по ходу дела похабные анекдотцы, которые ей самой похабными не казались, но эстетически грамотными.

Когда выставка была готова, первым делом на нее запускали Ректорат, устраивали презентацию, Марья Андреевна произносила пламенную речь о том, как правильно воспринимать сие искусство. Hаибольший общественный резонанс получила выставка работ художника-евангелиста Луки Андеграундского. Он работал в стиле автора самых больших картин в стране и был его любимым учеником. Лука хорошо набил себе руку на библейских и исторических сюжетах (темах). В него забили гвозди и за ушки повесили на стены. Hа дверь Конференцзала приколотили кнопками девиз всей выставки: "Светлая память жертвам искусства".

Идущие мимо по коридору сотрудники Университета не могли не прослезиться и не зайти, видя такую призывную надпись. Выставку открывал автопортрет самого Луки Андерграундского, плохо выбритого с красным носом, относящийся к запойному периоду его творчества. Дальше шло полотно "Пустыня Сахара. Зимний Пейзаж." - отчет о его творческой командировке к братьям арабам. Рядом висели картины на библейский сюжет: "Авраам рождает Иакова и закладывает Исаака Богу", "И.Христос и 12 опоссумов". Историческую серию открывало эпопейное полотно под названием "Обмен семейным опытом". В правом углу картины был изображен Иван Грозный и его семь жен. В левом углу Генрих VIII в окружении своих шести жен. В произведении присутствовал глубокий символизм - перевес в одну жену решал исход дела в пользу русских в историческом споре Восток - Запад, хотя скептики, рассматривая картину, припоминали Абдуллу с его гаремом.