Нукер Тамерлана

– Потому, хазрат эмир, что в первую очередь я рисовал тебе владения твоих потомков, и еще потому, что моя родина лежит на земле, не известной никому в твое время. – Дмитрий приложил ладонь к рисунку. – От этих берегов ни один корабль не доплыл пока до земли, на которой простирается моя родина, и доберутся до нее мореплаватели еще нескоро. Лишь спустя века приплывут к ней под парусами смельчаки. В твое время, хазрат эмир, никто и не подозревает, что эта большая земля существует. Но я могу показать тебе, где она находится: правда, на этом листе для нее не хватило места.

– Показывай, – отрезал Тимур.

– За Мачином в океане лежит гряда островов. – Дмитрий обвел ногтем очертания Курил и Японии. – Люди еще долго будут думать, что дальше за ними нет ничего, кроме вод океана. Но это совсем не так. Если плыть все время на восток, – его палец ушел за край бумажного листа, – то по прошествии многих дней плавания на пути корабля встанет обширная земля. Там и находится моя родина, хазрат эмир. Оттуда я и начал путь, приведший меня к тебе.

– Земля, о которой сейчас никто не знает… – медленно проговорил Тимур.

– Никто из живущих сейчас в этом мире о ней не ведает, – невозмутимо подтвердил Дмитрий. – Кроме тебя, хазрат эмир, ты о ней теперь знаешь.

Взгляд Тимура потемнел.

– Мне снова хочется назвать тебя лжецом, – сказал он.

– Я понимаю, – кивнул Дмитрий. – Мой народ тоже очень долго думал, что наша земля – единственная в мире. И за океаном нет ничего.

– Далеко до твоей земли? – спросил Тамерлан.

– Весьма. Сначала надо дойти до края суши, а затем плыть морем. Многие месяцы пройдут, прежде чем путешествие благополучно завершится.

– Довольно… – вдруг сказал Тамерлан. – Довольно… Много вопросов мне еще надо тебе задать и много ответов получить, но пока довольно… Одно гнетет: вдруг завтра тебя уже не будет. Исчезнешь. Развеешься, как дым. Что тогда?

– Не знаю, хазрат эмир.

Тимур нахмурился и протянул руку к карте:

– Дай сюда твой рисунок. И повтори, кто из моих потомков где правит.

Дмитрий отдал карту и послушно повторил имена придуманных им Тимуридов. Он давным-давно вызубрил их, втравил в память: разбуди посреди ночи – оттарабанит не задумываясь. На каждое имя Тамерлан кивал с рассеянной улыбкой. Когда Дмитрий умолк, Хромец громко вздохнул.

– Если бы тебе… – начал он и внезапно осекся. – Есть в этом мире тот, кто может знать, когда придет час твоего возвращения, – сказал он. – Есть.

Неожиданное заявление Хромца озадачило Дмитрия.

– О ком ты говоришь, повелитель? – спросил он.

– Будто ты сам его не знаешь, эмир Димир, – откликнулся Тимур.

“Джавляк, – понял Дмитрий. – О нем речь”.

– Ты имеешь в виду мудреца, который послан мне? – уточнил Дмитрий.

– Его, – сказал Тимур с какой-то странной интонацией.

Дмитрий печально улыбнулся.

– Человек по имени Як и по прозванию Безумец не отвечает на вопросы, которые ему задаешь, – сказал он. – Но бывает, отвечает на вопросы, которых ему не задавали.

– А ты его спрашивал? – поинтересовался Тимур. Хмурое выражение покинуло его лицо.

– Нет, хазрат эмир. – Дмитрию как-то и в голову не приходило задавать джавляку подобный вопрос.

– Отчего же?

Он помедлил с ответом, размышляя, какое объяснение больше подходит к его легенде.

– Страшусь услышать ответ.

– Страшишься?

– Страшусь, хазрат эмир, – сказал Дмитрий. – На пиру я выпил много вина. Много… – повторил он тихо. – Чтобы крепче спать. Я надеялся… надеялся, что ночь после пира будет той ночью, когда я вернусь туда, где мне и надлежит быть. Но так не случилось… Быть посланцем из одного времени в другое не только честь, хазрат эмир, но и великое испытание. И я страшусь услышать, что оно еще не окончено. Я не ропщу на свой жребий, но не могу изгнать тоску из сердца.

* * *

Величайшее сокровище – рукописный облик далекого грядущего мира. Начертан не каллиграфом. Даже не учеником каллиграфа. Но твердой рукой и со знанием дела. Поразительный рисунок – границы земли и морей, омывающих ее, изображены, словно видишь их высоты, подобно тому как, стоя на вершине горы, видишь долину, лежащую у ее подножия. Или же с высоты птичьего полета земля так видна… Как высоко должна подняться птица, чтобы оком своим сразу охватить весь мир? Может, люди грядущего научились парить в небесах? Нет, Аллах не дал человеку крыльев и никогда человеку не воспарить… Каким секретом владеют потомки ныне живущих? Надо узнать. Пригодится.

Тимур бережно свернул лист в трубку – бумага громко зашуршала. Эмир улыбнулся: сладчайший сон наяву – простая бумага, а место ей в сокровищнице. Нет. Пусть рисунок будет под рукой, чтобы в минуты уединения можно было развернуть и полюбоваться…

Эмир Димир… Чужой. Чужого времени, чужой земли, чужого облика… Весь чужой. До кончиков ногтей. Даже мысли его чужие.