Нулевое досье

Она взгромоздила тяжеленную коробку на неубранную постель и гостиничным викторианским штопором вспорола клейкую ленту. Изнутри пахнуло книжным магазином, но запах был плохой, химический. «Присутствия» Холлис Генри. Каждая квадратная книга затянута в пленку. Холлис взяла верхнюю и сунула в боковой карман чемодана на колесиках.

По зеленому пограничному коридору к лифту, вниз в пахнущий кофе вестибюль, где молодой человек в черепаховых очках подал ей закрытый бумажный стакан кофе с молоком и кабинетовский зонт.

– Машина уже здесь?

– Да.

– Зонт мне не понадобится, спасибо.

Молодой человек вынес ее чемодан на колесиках и убрал в открытый багажник черного «БМВ». Из-за руля вылез юный бородач, который прошлый раз впустил ее в здание «Синего муравья».

– Джейкоб, – с улыбкой напомнил он.

Мотоциклетная куртка из вощеного хлопка придавала ему этим дождливым утром какую-то обреченную удаль. Еще бы в руки пистолет-пулемет «стен» или что-нибудь столь же похожее на кусок водопроводной трубы.

– Да-да, – сказала Холлис. – Спасибо, что заехали.

– Пробок пока мало. – (Открывая ей дверцу.)

– Мы встречаемся с мистером Милгримом?

Когда Джейкоб усаживался обратно за руль, она заметила у него на ухе беспроводную гарнитуру.

– Обо всем позаботились. Его заберут. Готовы ехать в Париж?

– Надеюсь, что да, – ответила Холлис.

Машина отъехала от тротуара.

Они свернули на Глостер-плейс. Если бы Холлис шла пешком, она бы выбрала Бейкер-стрит, о которой грезила в детстве и которая до сих пор сохраняла для нее острый привкус разочарования. Хотя, быть может, шерлок-холмсовские приключения ждут в Париже, до которого теперь можно добраться подземкой.

На Мэрилебон, где они то и дело вставали в пробке, Холлис постоянно видела одного и того же курьера на мотоцикле, в пластиковой самурайской броне. Его желтый шлем был покорябан сзади, словно некая огромная кошка цапнула мотоциклиста, но не поймала. Царапины неуклюже залепили отстающим серым скотчем. Курьер постоянно обгонял машину, лавируя между полосами. Холлис никогда не понимала, как это получается.

– Надеюсь, что сумею разыскать Милгрима на вокзале.

– Не волнуйтесь, – сказал Джейкоб. – Его к вам подведут.

>>>

Небесно-синяя огромность ажурного стального свода. Нарастающий грохот. Голуби, невозмутимо занятые своими голубиными делами. Никто не строит таких вокзалов, как европейцы, подумала Холлис, и у британцев это получается лучше всех. Вера в инфраструктуру, помноженная на вынужденное умение приспосабливать старое к новым нуждам.

Один из рослых водителей Бигенда, придерживая гарнитуру в ухе, уверенно пробирался через толпу; за ним, как лодочка на буксире, следовал Милгрим. Он по-детски озирался, сияя мальчишеской радостью от сине-стального ажурного великолепия, от игрушечной грандиозности огромного вокзала.

Когда Холлис двинулась к нему, колесико ее чемодана защелкало.

20 Дополненное

Милгрим, листавший «Присутствия. Локативное искусство в Америке», поднял глаза от квадратных глянцевых страниц и увидел, что Холлис тоже читает. Что-то в черном матерчатом переплете, без супера.

Они были где-то под Ла-Маншем. Сидели в бизнес-премиум-классе, где был вайфай и круассаны на завтрак. Или не вайфай, а что-то мобильное, для чего нужна штучка, которую Холлис назвала «USB-модем». Когда Милгрим попросил разрешения выйти от нее в интернет, она воткнула такую в свой макбук, совсем тонкий («эйр», сказала она). Милгрим хотел посмотреть, ответила ли Уинни, но в твиттере ничего не было. Он написал: «Едем через Кент», потом стер. Набрал в гугле «Холлис Генри» и нашел ее страничку в Википедии. Странно было читать, сидя напротив, через стол, хотя она и не видела, что́ он смотрит. Впрочем, сейчас, в туннеле, интернета уже не было.

Статья в Википедии была датирована 2004 годом. Автор утверждал, что Холлис на сцене выглядела «термоядерной версией Франсуазы Арди». Милгриму пришлось погуглить Франсуазу Арди, чтобы сравнить. Французская певица показалась ему более традиционно миловидной, и он не понимал, что в таком контексте значит «термоядерная». Возможно, автор пытался передать свои ощущения от того, что она излучала в живом исполнении. Сейчас Милгрим ничего такого не видел.

Его смутному представлению о рок-певице Холлис не соответствовала. Она скорее выглядела женщиной на работе, где нет дресс-кода. Примерно такой, насколько он понял, и была ее работа у Бигенда.

Когда он вернул ей компьютер, она протянула ему экземпляр своей книги.

– Боюсь, тут все больше картинки, – сказала Холлис, расстегивая карман черного чемодана и вытаскивая глянцевую, запаянную в пленку книгу.

На обложке была фотография скульптурной группы: несколько высоких обнаженных женщин с маленькими грудями, одинаковыми прическами вроде шлемов и в одинаковых браслетах. Женщины стояли на цветочной клумбе и были из чего-то вроде застывшей ртути, так что в них отражалось все вокруг. На задней обложке было то же место, но без сурово-эротических зеркальных фигур, которые на первой фотографии заслоняли вывеску на здании. Здесь ее можно было прочесть: «Шато-Мармон».