Нулевой километр

– Знаешь, я уже и не помню, – промямлила Мариам и… соврала. Потому что она не только помнила ответы, но и знала свою оценку. Два. Клеточка первым делом проверила ее работу. И с недовольством сообщила о результате. Такое рвение биологички было вызвано тем, что именно ее родители выбрали в качестве репетитора для Мариам. И, естественно, та работала не бесплатно. 

– Вот. Перепиши… – прошипела Клеточка, поймав Мариам на перемене. Не зная, куда ей деть глаза со стыда, та завороженно уставилась на листок с правильными ответами. 

– Это же нечестно, – сорвалось с губ. 

– Что-то я не пойму… Ты хочешь пару в журнал? 

– Нет, – шепнула Мариам едва слышно. 

– Тогда переписывай и не морочь мне голову! А на следующем дополнительном занятии мы еще раз пройдемся по этой теме. 

Роняя слезы на злосчастный листок, Мариам отметила верные варианты и сдала свою работу учителю. И никогда,  никогда за всю жизнь ей не было так тошно. Ну, разве что, когда Рафик полез к ней целоваться…

Может быть, поэтому все сильней ей хотелось сделать что-нибудь ужасное. То ли наказывая себя, то ли бог его знает, зачем. Гурген подстрекал ее ко всяким безумствам. И не так-то просто в этот раз его было заткнуть.

Мариам скосила взгляд на сложенные в миске яйца цесарки. Отец где-то вычитал, что те крайне полезны, и теперь собирался ввести их в меню ресторана. Но прежде, конечно, отведать деликатес предстояло им самим.

– А тебе только дай пожрать, правда, Мариам? – хмыкнул Гурген в голове. 

– Заткнись. 

– Нет, ну, правда! Сожрешь ведь и не подавишься. А ты вообще знаешь, какие они красивые? 

– Кто? 

– Цесарки! Если бы не ты, из этих яиц могли бы вылупиться прекрасные птицы. 

Будто под гипнозом, Мариам встала из-за стола. Схватила миску, с силой прижала к груди и попятилась к выходу.

– Эй, ты куда? – удивилась Юлька. 

– Спасать цесарок! 

– Кого? 

– Цесарок! Я… должна… их… спасти. 

– Прямо сейчас? – недоверчиво переспросила Дуня. 

– Именно. Извините, я должна… должна что-нибудь сделать, иначе...  

Иначе что? Я просто взорвусь от кипящих внутри эмоций?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ 9

Не замечая, как по ее лицу катятся слезы, Мариам дошла до двери. Спустилась вниз по ступеням крыльца, поравнялась с калиткой. Потом она ни за что бы не смогла объяснить, какого черта на нее накатило. Но в тот момент вопрос спасения цесарок казался ей жизненно важным. Тут либо она спасет их и спасется, либо… Вместе с ними умрет.

– Эй, Мариам, да подожди ты! Что с тобой, малыш? Куда ты их потащила? 

– Н-не знаю. – У Мариам стучали зубы, хотя на улице было не то чтобы холодно. – Не знаю! – закричала сквозь слезы. 

– Послушай, мы ведь даже не представляем, сколько эти яйца пролежали в миске, так? А чтобы вылупились птенцы, им нужна мать. Ну, или, на худой конец, инкубатор. Возможно, момент давно упущен. Ты это понимаешь? – терпеливо поинтересовалась Юлька, положив маленькую ладошку поверх большой и толстой руки Мариам. И не было в ее голосе ни осуждения, ни снисхождения, ни презрения, мол, вы только посмотрите на эту дурочку! И почему-то от этого Мариам заплакала горше прежнего. 

– И ч-что же мне делать? Где найти их мать… – уставилась в миску, ничего не видя из-за набегающих на глаза слез. 

– Тогда уж проще найти инкубатор. Кстати, думаю, у Быкова он точно есть. У них большое хозяйство. 

– И правда! Как я сама не додумалась? Тогда к нему… 

– Дунь, ты с нами? – поинтересовалась Караулова на бегу. 

– Конечно. Я состою в нескольких природоохранных организациях. На западе это очень популярная тема, не то, что у нас. 

Происходящее было полным безумием. Но Мариам вдруг поймала себя на мысли, что вот так, вместе, сходить с ума совершенно не страшно. Она улыбнулась сквозь слезы. Хохотнула. И помчалась вперед так быстро, как только позволяло её большое неповоротливое тело. Благо до дома Ромки бежать было всего ничего. Добравшись до места, Мариам загрохотала в калитку.

– Привет, Мариам. А ты чего это… Ой, здравствуй, Юля. 

– Впустишь? 

Видимо, понимая, что Ромка вот так на нее может пялиться целую вечность, Караулова поспешила взять ситуацию в свои руки.

– К-конечно. Мы тут… мы тут с Женькой в комп рубимся, то есть… – как всегда в присутствии Юльки, Бык терял всякие способности к диалогу. – А вы… 

– А мы к тебе по поводу инкубатора. 

– Ч-чего? – опешил Роман. 

– Ну, вы же держите всяких уток, там, и гусей? – Юлька кивнула в сторону плещущейся в искусственном пруду птицы. 

– Ага. 

– Нам нужно высидеть эти яйца. 

– Ты прикалываешься, что ли? – раздался голос Кравца с крыльца. Мариам замерла. К этой встрече она была совершенно не готова. Расхристанная и зареванная. В застиранных бриджах и футболке, которые лишь подчеркивали ее полноту… Стихшая было истерика вновь подкатила к горлу. Мешая говорить и дышать.