Нулевой километр

– Дунь, пойдем, – велел отец. Та послушно отступила, желая поскорей избавиться от общества этих людей, и отчетливо понимая при этом, что самому Семену бежать от них было некуда. Он в этой грязи жил и варился долгие годы. Может, даже всю свою жизнь. 

– Какой кошмар… – прошептала Дуня, когда они с отцом вернулись к машине. 

– Дунь… 

– Что? 

– Ты же понимаешь, что это – его действительность? И она не для тебя. 

19

Наверное, Дуня могла возразить отцу. Но она все же не стала спорить. Отрицать очевидное было глупо, а доказывать папе, что Семен совсем из другого теста слеплен, было себе дороже. Дуня пристегнула ремень безопасности и отвернулась к окну. С её губ сорвалось облачко пара и тут же осело конденсатом на стекле. Она задумчиво вывела пальцем букву «С» и обвела ту сердечком… А потом еще несколько раз она тайком от отца возвращалась к дому Семена, надеясь его застать. Но парень будто исчез. И только через три дня Дуня узнала от Юльки, что Семена вызвали на допрос в милицию. Вот так… Их не вызывали, а его – да!

Дуня помчалась к отделению, но там ей сказали, что Краснов уже давно ушел. Тогда она вызвала к такси и в очередной раз поехала к его дому. Заколотила в хлипкую дверь. Семен открыл, когда Дуня уже потеряла всякую надежду на это. Она застыла, прижив к груди руку, чувствуя, как внутри, один за другим, обрываются натянутые до предела нервы.

– Сема! Семен… – она шагнула вперед, оттесняя его с прохода. Обхватила ладошками лицо. – Ты куда делся?! Я тебя несколько дней ищу-у-у. – И заплакала. Горько. Совсем некрасиво. Зная, что на глазах у него покрывается отвратительными красными пятнами – такой уж была особенность ее кожи, но почему-то уже совершенно о том не переживая. 

– Эй! Ты чего? – Краснов даже, кажется, испугался. Отступил под ее напором… Коридорчик был крохотный, и почти сразу он уперся спиной в стену. Да так и застыл между этой самой стеной и Дуней, что, потеряв всякий контроль над собой, уткнулась носом ему в грудь и заплакала еще горше. – Ты чего? – повторил сипло. 

– Ничего! Ничего… Просто переживала. 

– За меня? 

– За тебя! Мы все-все рассказали. И про стаканчики, и про то, что ты не м-мог ничего украсть. Слышишь? Никто из наших этому не поверил, – обжигая его грудь дыханием, затараторила Дуня и оборвалась. Замолчала. Потерлась о него. Губами, щекой, всем лицом сразу. Всхлипнула. 

– Ну, все! Все… Я понял. Не реви. 

– Не могу. Я… не могу без тебя, кажется. Ладно, когда ты рядом. И я знаю, что все у тебя в порядке, а совсем другое дело, когда… вот так, пропадаешь… И никто не знает, никто не может сказать, где ты? Как ты? Я не могу… – Дуня запрокинула голову и уставилась на Семена. Тот шумно сглотнул. 

– Да я как бы… ничего. Я… – Дуня кивнула, тяжело дыша, прижалась к его груди лбом. И снова потерлась. На этот раз мучительно приоткрытым ртом. – Дунь… Прекрати. Ты хоть представляешь, что со мной делаешь? 

– Нет. Но ты можешь мне рассказать. Если хочешь. 

– Хочу! Я, черт… Я всего хочу. Только… Ну, не для меня ты, понимаешь?! 

– Это мне решать! Скажи, я тебе нравлюсь? Хоть немного нравлюсь? Скажи! – она его даже встряхнула. 

– Нравишься… – с мукой в голосе признался Краснов. Дуня медленно выдохнула. Едва касаясь пальцами, провела вверх по его рукам, спустилась в обратном направлении и, нащупав край застиранной майки, потянула. Чертыхаясь, Семен помог ту с себя стащить. На секунду они с жадностью уставились друг на друга, перед тем как нырнуть в неизвестность. Напряжение между ними было невыносимым. Оно потрескивало в воздухе, давило на виски. Не выдержав, Дуня опустила взгляд и… застыла: 

– Это что? – дрожащими пальцами коснулась кровоподтеков на его ребрах. 

– Ничего… 

– Это не ответ! 

– Зато это – лишнее доказательство того, что ни черта у нас с тобой не выйдет! – Не на шутку разозлившись, Краснов отошел на шаг и что есть силы ударил кулаком в стену. – Не выйдет! Не выйдет, черт его все дери, – рычал он, сбивая в кровь костяшки. 

– Почему? – всхлипнула Дуня. 

– Потому что наши доблестные менты глаз с меня не спускают. Не удастся повесить кражу телефона – они придумают что-нибудь еще. Это только вопрос времени. 

– Из тебя… – Дуня в ужасе отшатнулась, – пытались выбить признательные показания? 

– Ну, как выбить? Пока разок ткнули дубинкой в бок. 

Дуня сделала несколько глубоких вдохов. Обвела взглядом тесный угрюмый коридорчик, который давил на нее со всех сторон. Или что-то другое давило… Делая ее нахождение здесь абсолютно невыносимым.

– Собирайся, – прошептала она. 

– Куда? – изумился Семен. 

– Мы пойдем к отцу. 

– Зачем? 

– За помощью. И не смей даже заикаться о том, что она тебе не нужна. 

20