Не обращая на них внимания, я разбежался, прошмыгнул в окно и поскакал вниз. Инфериор отозвался на мой зов, я почуял притяжение скалы, и стал скользить вниз на пятках, придерживаясь ладонями.
— Готовь портал.
— В Жёлтый Приорат. Беса зови.
Белиар выругался:
Я соскочил со скалы, пролетев с метров пять вниз, и мягко приземлился.
— Ты же сам сказал, что нечего их жалеть.
Демон ещё препирался несколько секунд, а я молча ждал. Потом он всё же вздохнул:
— Кровь? Кого?
— Да, — сказал я, разбегаясь по карьеру.
Я с сожалением посмотрел на крепость. Блин, ну сказал бы раньше демон, что кровь нужна. Прихватил бы уж… кого-нибудь.
Ну, поищем, значит, животное…
В ночной тишине раздался волчий вой. У меня чуть сжалось сердце, но талисман Рычка на груди вдруг шевельнулся. Будто приободрил.
Глава 23. Ловушка массового поражения
— Всё же я подозреваю, — сказал я, глядя на кролика под ногами, — что не всё ладно с высшими силами.
Окровавленная тушка лоснилась в темноте, а чуть поодаль на возвышении крутилась стая волков. Их белую шерсть отлично было видно даже ночью.
Вожак стаи сел, довольно осклабился, слизывая кровь с губ, и вдруг поднял морду. Протяжный вой, пробирающий до костей, пронёсся над землями Вольфграда.
Я слушал их с облегчением, думая о Рычке. До последнего я боялся, что волки прибегут, чтобы принести себя в жертву. Ради этой самой крови.
А нет же. Просто принесли бедного кролика…
Хищники встрепенулись, взглянули на меня в последний раз, и исчезли за гребнем.
— Ну, вы оба видели — волки принесли мне кровь, как по заказу.
Я поднял тушку за ногу. Огляделся.
— Белиар, куда?
— Ты о чём?
Я оглянулся. Холм Вольфграда отсюда был ещё отлично виден.
Ветерок принёс звуки боевого рога, а Белиар вдруг увеличил картинку: ворота открылись, наружу высыпал целый отряд. Зверей десять, не меньше.
Усмехнувшись, я рванул с места и, перелетев через холм, побежал по низине.
— Знаю, — огрызнулся я.
Я бежал около получаса, выдав максимальную скорость. Сила человека — это поистине небывалая мощь. Ветер свистел в ушах, а стихия земли предупреждала о любом камушке под ногами, и даже подсказывала лучший маршрут.
Инфериор радовался, что его любимец ещё не очерствел душой, и сохраняет жизни его детям. Он так и общался одними эмоциями, передавая их мне через стихию земли.
— Минута, — сказал я, присаживаясь на берегу озера на траву.
Водоём раскинулся прямо посреди равнины. С той стороны виднелась деревушка, и кажется, именно там я принял первый бой примала. Бился с каким-то огневиком.
Я усмехнулся. А ведь прошло-то всего… сколько? Месяц хоть прошёл? А кажется, тысяча лет пролетела.
— Что мне ваши рассуждения? — вздохнул я, положив перед собой тушку зайца, — Вы вроде как всё знаете про Небо и Бездну, про творение мира, про Абсолюта…
Я не знал, почему так вспылил. Просто сел на землю, а Инфериор прислал мне эмоцию обиды.
Слишком чувствительный стал в последнее время. Считываю всё с окружающих, как чистый лист. Бегаю тут, а карандашик прижали ко мне, как к белой поверхности, и поехала скачущая линия, будто сердцебиение.
— Про Инфериор нет ничего в ваших легендах. Его создали или он всегда был, на нём поселились или тут всегда жили нули, — я покачал головой, — Вы же знаете про легенды всех звериных стай?