Нулевой пациент. Случаи больных, благодаря которым гениальные врачи стали известными

Госслужащий, женат, двое детей, Самюэль ведет спокойную жизнь. Было бы несправедливо усмотреть какую-либо связь между статусами «спокойная жизнь» и «госслужащий» – нет, Самюэль решил вести спокойную жизнь, потому что по своему характеру не любил проблемы. Такой характер встречается у людей всех профессий, и в каждой профессии есть люди разного характера – такое вот отступление, чтобы сразу покончить с кривотолками.

И вот он решает сходить к врачу, потому что уже приволакивает ногу так, что походка стала неровной. Врач настроен серьезно и направляет пациента в неврологическое отделение, где этот пациент уже наблюдался 30 лет назад. Как быстро бежит время…

Невролог читает историю болезни. У Самюэля была гидроцефалия[53], которую вылечили в шестимесячном возрасте с помощью атриовентрикулярного шунтирования[54]. В 14 лет он впервые почувствовал слабость в левой ноге при ненормальных движениях, все это исправила повторная операция на трубочке, которая стала слишком короткой и частично закупорилась. После нет никаких упоминаний о новых неврологических расстройствах.

Невролог предписал компьютерную томографию и МРТ. В наши дни все стало так просто. Врачи даже не удосуживаются провести неврологический осмотр. Зачем? Приходят снимки – в отделении ступор… Все интерны и врачи больницы разглядывают эти совершенно черные изображения… В черепной коробке нет мозга!

Когда волнение улеглось и врачи, отбросив первые мысли о сверхъестественном, приступили к объективному осмотру, они разглядели тонкий, менее сантиметра толщиной, слой мозга, прижатый к стенкам черепа огромной водной массой, заполняющей весь мозг. Все место заняли четыре желудочка, переполненные ликвором.

Теперь врачи провели основательный неврологический осмотр. Не для того, чтобы поставить и так очевидный диагноз «гидроцефалия», но чтобы выявить и неявные симптомы.

Снова сюрприз. У Самюэля очень мало неврологических симптомов, если не считать слабости в левой ноге, на которую он пожаловался. У него нормальная жизнедеятельность. Его общий IQ равен 75, а словесный IQ – 85. Конечно, это не мозг Эйнштейна, но и не слабоумие. По определению, умственной отсталости соответствует IQ ниже 70. Вот почему Самюэль не любил усложнять себе жизнь: ему приходилось экономить ресурсы, в том числе и когнитивные. Никаких других признаков мозговой дисфункции обнаружено не было, хотя 90 % объема черепа было занято водой. Невообразимо! Как можно полноценно жить, пользуясь только 10 % нейронного объема?

О пластичности мозга уже было известно, но мозг, в котором функциональные зоны почти исчезли, еще ни разу не встречался. Центральные отделы мозга, отвечающие за память и координацию движений, не видимы на томограмме Самюэля, у которого нет никаких нарушений! Лобная, теменная, височная и затылочная области превратились в тоненькие пластинки безо всяких последствий для осязания, речи, зрения и слуха. Единственно возможное объяснение: все классические области и структуры мозга медленно и постепенно перестраивались и сжимались, не теряя функционала.

Случай Самюэля позволил выявить необыкновенный потенциал пластичности мозга. Было известно, что мозг способен частично восстанавливать свои функции после инсульта или травмы, но о его способности к постоянной реорганизации нейронов и синапсов при меняющемся объеме не знали. Стало понятно, что нейронные сети и синапсы могут укрепляться или исчезать в зависимости от их использования. Никто не представлял, что все нейронные сети могут выполнять свои функции, занимая так мало места. Большой объем мозга – это особенность Homo sapiens. А мозг Самюэля был гораздо меньше мозга обезьяны.

Некоторые защитники животных воспользовались этим фактом, чтобы заявить, будто животные могут быть так же умны и разумны, как мы. Феминистки напомнили, что объем мозга не имеет ничего общего с интеллектом. Это и так было совершенно ясно.

Нейрохирурги переделали шунт Самюэля на брюшинный, и симптомы, на которые он жаловался, ушли. Ему на тот момент было 44 года. Сейчас ему 56, и он ведет размеренную жизнь. И ему нет никакого дела, что он чемпион мира по пластичности мозга.

Эпилог

Выведение на авансцену пациентов – это не только литературная фантазия или прием историка, но и способ отдать им дань уважения. Персонажи этих историй от медицины были очень разными. Бравые анатомы, написавшие историю хирургии на телах солдат. Философы, чьи неустанные размышления о жизни предопределили развитие физиологии. Влюбленные в человеческий организм, который они анализировали и исследовали, прежде чем подправить в больничной мастерской. Физики и химики, проникшие в святая святых тела с невиданным бесстыдством. И наконец, пациенты, благодаря которым стали возможны достижения в медицине.