Нулевые, боевые, пенсионные. 2000–2010 годы

Джордж Оруэлл не был в СССР, но пристально наблюдал за тем, что в нем происходит, и как мыслитель и социолог мысленно выстроил модель якобы социалистической страны. В книгах «Скотный двор» и «1984» он демифологизировал представление о Советском Союзе как о свободной и демократической стране, развеял миф о форпосте социализма и поставил диагноз режиму – тоталитаризм: насильственное внедрение единомыслия, атмосфера приспособленчества, доносительства и страха, беспринципность и ложь, беззаконие и парадная кичливость государственной машины и т. д. Об этом он даже не говорил, а кричал. Тоталитаризм по Оруэллу – это ничтожество человека и абсолютная власть. Однако следует заметить, что тоталитаризм – явление отнюдь не только российское, а мировое, встречается в разных частях света.

В романе «1984» люди слепо верят тому, что слышат от власти, и безропотно покоряются ей. Все привыкли к Большому Брату. Он наблюдает, опекает и дрессирует граждан, как животных в цирке. Как в оруэлловской Океании, ее жителей постоянно пичкают реляциями о великих победах, перемежая их тревожными вестями о грозящих родной стране опасностях. Враг не дремлет – об этом не надо забывать.

Джордж Оруэлл считал себя демократическим социалистом, но такого социалиста в СССР знать не хотели. Его называли антикоммунистом и пасквилянтом, а его книги расценивали как идеологическую диверсию. В СССР его, конечно, не печатали, а когда кто-то пытался привезти Оруэлла из-за рубежа, то при таможенном досмотре книги изымались как «не подлежащие ввозу». Как оружие и яд.

Книга «1984» проходила в одной связке с романом-утопией Замятина «Мы». Показателен документ, составленный в управлении КГБ по Ленинградской области от 15 июня 1978 года. В нем отмечено, что книги Оруэлла и Замятина являются «произведениями негативной направленности по отношению к Советскому Союзу, Коммунистической партии, советскому образу жизни».

И далее: «Книга Джорджа Оруэлла – фантастический роман на политическую тему. В мрачных тонах рисуется будущее мира; разделение его на три великие сверхдержавы, одна из которых, Евразия, представляет поглощенную Россией Европу. Описывает противоречия, раздирающие эти три сверхдержавы в погоне за территориями, богатыми полезными ископаемыми. Рисуется картина зверского и безжалостного уничтожения женщин и детей во время войн. Книга в СССР не издавалась, распространению не подлежит».

Не подлежит. И точка. Но история совершила кульбит, в Советском Союзе началась перестройка, и сверху было велено смотреть на книги Оруэлла (и других ранее запрещенных писателей) не столь «однозначно». И более того – попытаться поставить их на службу текущей политики и идеологии. Велено – сделано. И в январе 1984 года в «Известиях» и «Литературной газете» появилась новая точка зрения на Оруэлла, и английский писатель (бывший ярый антисоветчик) был представлен чуть ли не нашим союзником по борьбе с империализмом.

И – о ужас, а для кого восторг! – Оруэлла первым напечатал «Новый мир». Разрешили напечатать «1984» как жгучую сатиру на тоталитарное общество «любой природы», как «главную отповедь антигуманизму, какие бы мундиры и мантии он ни примерял».

О, чистый оруэлловский новояз!..

Первая публикация романа «1984» сопровождалась словами, что Оруэлл «не метил ни в кого специально, он не описывал – он угадывал и предугадывал, и оторопь от снайперских его попаданий носит без преувеличения снайперский характер». Писатель-снайпер?.. Вот так осторожненько и выверенно главный редактор «Нового мира» Сергей Залыгин предварил публикацию «1984»: мол, всего лишь социальная фантастика, и она всегда международная. В подтексте таился старый страх. Кыш-кыш! Это не про нас… Это не мы…

Оруэлла в Москве стали печатать, но старые обиды не забылись, и когда в 1996 году на Западе всплыло одно компрометирующее Оруэлла письмо, отечественные идеологически заточенные критики воспрянули духом: «И Оруэлл поступал по-свински», мол, писатель по призванию – фискал по совместительству. Особенно усердствовали журналисты-международники, они как бы брали реванш за обвинения и разоблачения Оруэлла в его книгах. И купались в злобных догадках: Джордж Оруэлл – стукач или герой? То есть вынули из шкафа старые одежды сталинского покроя…

«Ах, злые языки страшнее пистолета!..» – крылатое выражение из «Горе от ума». О языке и поговорим.

Новое оружие – Новояз