Нулевые. Затишье перед катастрофой

Довольно любопытный случай произошел с Власовым, когда Зайцев заготовил для него сюрприз, который по его словам удвоит их прибыль в будущем. Зайцев вёз Михаила куда-то загород на своём БМВ, что добавляло интриги. Власов был одет вызывающи богато. Зайцев же выглядел как опрятный гопник. Поездка заняла много времени. Сначала Зайцев ехал по городу. Приглядевшись к городской архитектуре, можно было распознать тайную суть той или иной эпохи в России. Так советские хрущевки своей дизайнерской бедностью, отражали духовную и материальную нищету Союза. Многоэтажки девяностых несли в себе непонятную большей части населения суть демократической России. Тут Зайцев проехал элитную новостройку. На фоне пейзажа стилистической разрухи элитное здание выделялось помпезностью и роскошью. Отчего у Михаила сложилось впечатление пира во время архитектурной чумы. Через какое-то время Зайцев выехал за черту города. Городские окраины провожали унылыми промышленными районами, где половина заводских помещений сдавалась в аренду. Когда машина преодолела питерскую кольцевую автодорогу, городской пейзаж уступил дачам. Постепенно среди домов стали попадаться черные покинутые сооружения. И чем дальше они отдалялись от Питера, тем больше сгнивших домиков они проезжали. Когда начался лес, Власов впал в сонное состояние от вида мелькавших в окне деревьев.

– Всё, давай, приехали, – Зайцев легонько ткнул Власова в плечо. – Вставай, приехали!

– И куда это ты нас привёз? – спросил Власов.

– Вылезай. Нас уже ждут пацаны на производстве.

Выйдя из машины, Михаил обнаружил себя в реальности мрачного промышленного пригорода. Вокруг него серые панельные строения сочетались с ветхими домишками, а где-то вдалеке проглядывались те самые брошенные ссохшиеся дома. Возглавлял этот архитектурный ландшафт завод, построенный в стиле раннего застоя. В одном глянцевом журнале Власов прочитал, что такой стиль принято называть “постапокалиптический совок”. Серая унылая погода добавляла колорита этой картине.

– Вот она – рожа настоящей России, – подумал Власов.

– Пошли, хватит таращиться, – сказал Зайцев.

У проходной Михаила встречала местная молодежь. Пацан в спортивном костюме и его приятель в потёртых джинсах и черной кожаной куртке распивали дешевое крепкое пиво. Какой-то бритый чувак слушал прошлогодний танцевальный хит через громкие динамики мобильного телефона. Ребята отвлеклись на Михаила и одновременно посмотрели на него с лютой дичайшей классовой ненавистью голодного пролетариата.

– Как бы у них под рукой не оказалось булыжников, – думал Власов.

Через проходную их провёл средних лет мужчина. На нем были видавшие виды коричневые штаны, вязаный свитер, на который был наброшен засаленный ватник. С виду он был похож на слесаря дядю Васю с глубоким стажем. Мужчина поздоровался с Зайцевым.

– Вот, Миша, знакомься. Это Павел Петрович, – сказал Зайцев.

– А это, стало быть, ваш партнёр, – Павел Петрович оглядел Власова взглядом, в котором была не ненависть, но презрение.

– Михаил Власов, – они пожали руки. В рукопожатии Павла Петровича чувствовалось армейское прошлое.

– Ну что, орлы, сейчас вам всё здесь показывать буду, – сказал Павел Петрович.

– Здесь мало того на что можно смотреть. Всё и так видно, – подумал Власов.

Павел Петрович начал свою экскурсию с осмотра производственных цехов и рассказа о трагической судьбе завода. Второй Бронетанковый Завод имени Петренко был построен в эпоху позднего Хрущёва. До развала Союза на нем изготовляли танки. Во времена ранней демократии завод приватизировала организованная группировка выходцев из Чечни и переоборудовала производство танков в производство презервативов для нужд дорогих россиян. К началу нулевых годов половина трудоспособного населения города уже успела иммигрировать в Петербург, а другая половина успела спиться или сколоться. Так что на заводе работало то, что осталось. В конце концов, местные власти решили развернуть на месте неконкурентоспособного производства рынок стройматериалов.

Цеха не произвели особого впечатления на Власова. Всё оборудование в лучшем случае начинало свою историю из позднего застоя. Цеха, где раньше делали презервативы, были вообще лишены оборудования, так как его давно продали. Власов с трудом верил, что в этих цехах когда-то изготовляли танки и даже презервативы. Только образы людей оставили след в сознании Михаила. Это были непонятные черные силуэты в ватниках, дешевых китайских куртках или в прокуренных кожаных куртках. В сознании Михаила сразу же возникли орки из фильма “Властелин Колец”. И он захотел вспомнить какой-то хороший экономический отрывок из Черновика.