Нулевые. Затишье перед катастрофой

– Значит, клуб был не один, и лох был не один, – подумал Власов.

– В том числе и меня?

– Ой, Миша, поначалу у меня тебя рука не поднималась обчищать, но после того как ты мне тот вопрос задал про Славу, я разозлилась. Я бы ещё телек твой упёрла, но паршиво себя чувствовала. Так что радуйся.

– Я месяц целый впроголодь жил. Макаронами питался и консервами дешевыми.

Аня расхохоталась.

– Жопа не слиплась? Лохов выявлять я научилась как раз в клубах этих. Ко мне богатое чмо клеилась постоянно. Я же никогда не опускалась до отношений с подобными чуханами и сначала просто динамила их по максимуму. Разводила на свидания и подарки. Подарки потом продавала. Деньги были нужны. Если меня совсем бесил какой-то задрот, то я напрашивалась к нему в гости, спаивала, а потом грабила.

– Послушай, откуда у тебя такое презрительное отношение к богатым и интеллигентным мужчинам? Классовая ненависть?

– Пошел ты, – она рассмеялась. – Нет. Дело не в этом. Мужчина должен быть мужчиной, а значит быть мужиком, а не конченым. Человеческая цивилизация движется к вырождению.

После этих слов смеялся уже Власов.

– Мудак, весь этот прогресс идёт вразрез с биологией. Выживает не самый сильный и привлекательный самец, а самый умный и умеющий подстраиваться под рамки общества. А самый умный приспособленец это не всегда красивый и сильный индивид, обладающий полезными качествами для выживания вида.

– Получается, в твоём мире ты бы не находилась в социальном дерьме, а твой Славик был жив здоров. Вы бы жили в просторной пещере со всевозможными шкурами редких животных. Ты бы носила шкуру тигра или льва на тебе бы красовалось ожерелье из клыков редких животных. Вы бы занимали лидирующее место в прайде. Прогресса бы не было. Вы бы отбирали еду и ценные вещи у слабых и конченых чмошников вроде меня. Хорошая была бы жизнь, да?

Она ничего не ответила.

– Ты вот лучшее бы попросила у мамы своей Маркса почитать. Там это всё описано. Как разрушить злой капиталистический мирок. Я в свое время с отцом Ленина читал и Маркса. В перестройку ещё. Хорошее было время.

Власов прощал ей всё. Он верил в то, что она может измениться к лучшему. К тому же ему было бесконечно жаль это ангелоподобное существо, да и он никогда в жизни не встречал девушку, которая могла любить с такой фантазией. А вот влюбиться в неё для него было рискованной вещью.

– А вот ты любишь меня, Миша? – как-то спросила она после ночи близости.

– Да.

И он рискнул.

– Почему? Я же дворняга.

– Быть вместе с красивой девушкой это как прикоснуться к Богу.

Аня обняла его и заплакала. Больше она никогда не подкалывала Власова.

Со временем Аня смогла залечить в себе комплекс неполноценности связанный с её происхождением, отчего их отношения вышли на новый уровень, а Власов думал, что впервые за долгие годы он обрел настоящее счастье. Но самым главным для Михаила было ещё и то, что ощущение пустоты больше не посещало его. Это означало, что алкоголизм тоже перестал беспокоить его. Ну как перестал? Перешел в приемлемые формы. С Аней Власов ощущал полноту жизни.

Именно в это радостное время Власов познакомил её теперь уже со своими родителями. Недавно он купил им квартиру вместо старой двушки в панельном доме, в которой он вырос. Власов боялся, что родители воспринят Аню в штыки. До этого Власов не распространялся особо о ней. Он лишь сказал им, что она танцовщица. Перед тем как присоединиться к посиделкам за столом в гостиной Власов осматривал новую квартиру, вспоминая своё детство. Тогда в той квартире с дефицитной мебелью из ГДР, со шкафами забитыми книгами и толстыми журналами, со старым девятиканальным телевизором, столом, большим радиоприемником похожим на тумбочку и холодильником Зил со сломанной ручкой, конечно, не было красоты современного евроремонта и дорогой отделки. Но было какое-то ощущение тишины и уютной полноты быта. И вот он сел за стол. По началу разговора не получалось. Мать Власова Оксана пухлая с выразительными чертами лица и крашеными волосами беседовала с Аней. Его отец высокий и тощий мужчина в очках чем-то напоминающий Чехова сидел молча. Власов тоже молчал. В уме он сочинял, как будет врать родителям. Власов думал, что если они узнают правду о его отношениях с Аней, то сочтут его жалким ничтожеством, которого окрутила какая-то там воровка и наркоманка.

– Расскажи-ка, как вы с ней познакомились? – вдруг спросил Пётр.

Непонятно почему Власов решил сказать правду об их знакомстве. История заинтересовала Оксану, а вот Петр смотрел на Власова не с осуждением, а с даже какой-то жалостью.

– Бедная девочка, – говорил Пётр, – И какие у вас планы на жизнь? Чем вы планируете заниматься?

– Зарабатывать деньги, пока Аня там пляшет, – сказал Власов.

Аня пнула Михаила ногой.

– Никогда не думала, что Миша сможет сойтись с такой замечательной красоткой. Честно говоря, я считала, что он всегда будет один-одинёшенек. Такой у него характер. А детей то будете заводить и свадьба? – спросила Оксана.

– Опять начинается, – думал Власов.

– Нет, – быстро ответила Аня.

– Почему нет? С детьми так весело, – недоговорил Пётр.