Нуманция

А он-то думал, что забыл её, не помнит её лица, её глаз, её упрямо поджатых губ, что, наверное, и узнать-то не сможет при встрече. А оказывается…

— Вы? — брови её дрогнули, она тоже была удивлена, что увидела его, здесь. Марций, не говоря ни слова, отошёл в сторону, пропуская её.

Она прошла, а он ещё некоторое время стоял, не шелохнувшись, прижавшись боком к двери, будто и ноги уже не держали его. Она изменилась. Сильно. Высокая причёска, длинная, до земли, дорогая туника хрупкими складочками на груди и поясе. Величественная посадка головы, как у всех потомственных аристократов. Разве мог он когда не увидеть этого в ней? Разве было в его жизни такое, когда она была его женщиной?

Сейчас и на "вы"-то к ней обратиться было мало её.

Он осторожно оттолкнулся от двери, закрыл её и вернулся в комнату. Ацилия сидела на стуле, прижимая ребёнка к себе, он что-то рассказывал ей, щебетал, как птица, глядя восторженно. Ацилия удивлённо крутила в руке ложку, хмурилась на виноватую девушку.

— Я же просила не спускать с него глаз. Я только на миг зашла в лавку, а вы… — она покачала головой, изумлённо моргая, — Мне как сказали, кто всё это видел. Одни говорят — он попал под повозку, другие — под копыта коня, третьи спорят. У меня чуть сердце не остановилось…

— Госпожа, я и сама ничего не успела понять…

И тут Ацилия заметила вошедшего Марция, спросила строго:

— Где врач?

— Я врач… — голос Марция прозвучал тихо, но она услышала его, удивлённо вскинула брови, и длинные серьги качнулись.

— Вы? — она даже развернулась ему навстречу, не веря словам, — Вы — врач?..

— С вашим ребёнком всё в порядке, я проверил, переломов и вывихов нет, только ушибы и ссадины. Ему повезло.

Ацилия согласно покачала головой, невидящим взглядом глядя на ложку в своей руке, опомнилась и положила на стол. Маленький Марк толкнулся ногами:

— Мама, можно?

Она пустила его на пол, поправила на нём сбившуюся одежду, глянула на рабыню строго.

— Идите пока на улицу, я сейчас. На дорогу не выходите, будьте осторожны…

Мгновение — маленький Марк уже нетерпеливо топтался у двери, поджидая спешащую к нему девушку, радующуюся, что для неё всё закончилось именно так.

Некоторое время они молчали, не зная, что говорить. Ацилия сидела, Марций стал собирать со стола разбросанные сухие травы, бутылочки и всякую другую всячину, лишь бы чем-то заняться.

Это оказался её ребёнок. Да, именно такой вот мальчик и мог быть у неё. Она достойна такого сына. И какая-то жалость по прошлому охватила его вдруг. Это у неё такой ребёнок, но не у него. У него он только мог бы быть, но его не было.

Он набрал полные руки и отошёл от стола, расставляя всё обратно на полку стеллажа. Ацилия безмолвно следила за его действиями.

Сейчас их связывало только прошлое, ни настоящее, ни будущее, а только то, что уже было, и именно о нём она и могла заговорить.

— Я ждала вас тогда… — он посмотрел в её лицо через плечо и опять отвернулся, — Я хотела попрощаться… Я думала… — он перебил:

— Я знаю. Гай рассказал мне.

Она помолчала немного, заговорила опять:

— Вы врач? Вы хромаете, что случилось?

Он убрал последнее и вернулся к столу, встретил её ожидающий ответа взгляд и не смог не ответить на него.

— Так вышло… Уволили после ранения…

— Извините. — Она опустила голову.

— Да почему же? — он усмехнулся в ответ.

— Просто армия много значила для вас, я помню… И… — она покачала головой, подбирая слова, — как же теперь вы… — он снова перебил её.

— Всё нормально, я ушёл намного проще, чем думал себе, это было нетрудно. Я зря боялся уйти со службы, сейчас нисколько не жалею. Так получилось, может, так было угодно судьбе. Я не знаю. — Он снова усмехнулся и стал собирать последнее со стола. И Ацилия вдруг рывком положила ладонь на его руку, глянула снизу:

— Но врач! Почему так? Вы — лечите!

Марций опустил голову и посмотрел на её пальцы на коже своей загорелой ладони. Светлые тонкие пальцы.

— На флейте ещё играете?

Она не сразу уловила обращение на "вы", но поспешила ответить быстрым кивком головы.

— А я сохранил ту… старую… — она шире распахнула глаза удивлённо, — Вы уехали слишком быстро, собирались поспешно, наверное, ваш брат боялся, что я передумаю. — Усмехнулся небрежно. — Хотите, я верну её вам?

Ацилия убрала руку на столешницу.

— Не надо… Оставьте себе.

— Что, кстати, с вашим братом, по службе продвигается?

Ацилия смотрела в сторону, еле заметно покачала головой, думая совсем о другом:

— Он уже младший авгур, может быть, когда-нибудь станет консулом. Я потому и уезжаю…

Он не обратил внимания на последние слова, перевёл на другую тему:

— У вас хороший сын. Сильный мальчик…

Она глянула мельком:

— Спасибо. Есть в кого.