Нур-ад-Дин и Мариам

Ее прикосновения были легкими, как дуновение ветра, но Нур-ад-Дин ощущал их как прикосновения горячих углей. Мариам вырвала у него блаженный вздох, он удобнее улегся на спине, ощущая, как горячее солнце обливает его нагое тело, теплый воздух ласкает кожу, а любимая женщина покрывает его поцелуями. Он чувствовал прикосновение мягкой груди, женственных бедер и думал, что на земле нет большего блаженства, чем любовь его прекрасной, его единственной, его Мариам…

Но безмятежность Нур-ад-Дина продолжалась всего минуту, ибо Мариам провела ладонью по его груди и скользнула к низу живота, сжав пальцы вокруг его пульсирующего орудия. Нур-ад-Дин вздрогнул, пронзенный острым наслаждением.

Но Мариам не отпустила его и не прекратила изощренные ласки. Ее пальцы дразнили, поглаживали, легко пожимали, медленно скользили вверх и вниз, заставляя его ноющее, набухшее естество становиться еще тверже.

– Колдунья… – пробормотал Нур-ад-Дин.

Мариам только улыбнулась. Чувствуя, как пульсирует и жжет ее руку напрягшаяся плоть Нур-ад-Дина, она пришла в возбуждение, но больше всего ее восхищала быстрая смена чувств на его лице. Желание заострило его черты, слегка изменив контуры, резче обрисовав силу и мужественность этого, такого любимого лица. Ее великолепный, опытный супруг вовсе не был таким бесстрастным, каким притворялся, удовлетворенно отметила Мариам. И действительно, он был не в силах сохранить сдержанность, пока она отвлекала его ласками, приникала щекой к его животу чуть ниже ребер, склонялась и охватывала губами налившуюся плоть.

Нур-ад-Дин сделал резкий вдох, чтобы удержаться от взрыва, и мускулы у него на груди сократились. Больше он не издал ни звука, но Мариам поняла причину его неподвижности: он боролся, чтобы не взорваться под ее пальцами.

Острая ответная дрожь поднялась из глубин ее собственного тела. Опьяненная своей сиюминутной властью, Мариам торжествующе улыбнулась и решила окончательно сломить волю Нур-ад-Дина.

Но ей недолго удалось играть с огнем – вскоре он обратился на нее саму. Когда бедра Нур-ад-Дина судорожно подались вперед, Мариам ощутила, как по всему ее телу прошла трепетная волна. В следующий момент он схватил ее за плечи и придвинул к себе. Его глаза были решительными, яркими и жадными, черты исказились от страсти.

– Довольно! – приглушенно и пылко прошептал он. – Детка, если я не войду в тебя, я умру на месте.

– Неужели? – насмешливо переспросила она. О, этот миг был не менее желанен и для нее, но упоительное ощущение маленькой свершившейся мести кружило голову не хуже самых пылких объятий

Подрагивающими пальцами он обхватил ее затылок и приблизился к губам, закрыв их яростным поцелуем.

– Хорошо, я прошу тебя, Мариам, умоляю: впусти меня… – прошептал он хрипло и страстно, изнывая от желания. В ответ соблазнительным движением она приподнялась и перекинула одну ногу через него, оседлав его бедра, а затем медленно и осторожно опустилась, приняв его в себя. Ее бедра сжались вокруг него, словно не желая выпускать обратно.

Она обхватила его так крепко, что Нур-ад-Дин боялся взорваться от малейшего движения. Он стиснул зубы, когда она начала медленно приподниматься и опускаться.

– О Аллах всесильный! – хрипло выдохнул он, опаленный жаром ее гладкого лона. Он наслаждался, лежа на спине и позволяя Мариам двигаться на нем, с блаженством прислушиваясь к ощущениям.

Но Мариам была еще слишком сдержанна, чересчур спокойна. А он хотел, чтобы она стала пылкой и бесстыдной, одержимой такой же головокружительной жаждой. Он мечтал, чтобы она не отпускала его. Подхватив ладонями шелковистые ягодицы, он принялся погружаться все глубже, глубже…

Тихий вздох Мариам наполнил его невыразимым удовлетворением. Ее бедра судорожно дернулись, и Нур-ад-Дин сжал руки, удерживая ее.

– Помедленнее, – скомандовал он грубовато, завладевая ритмом движения.

Мощными и вместе с тем нежными движениями он проникал в нее, не переставая нашептывать ей на ухо страстные и греховные слова. Лихорадка, сжигавшая его живьем, охватила и Мариам. Любовь, бушевавшая в нем, стала и для нее бурей. Желание сотрясало их обоих. Мариам слышала, как он издал низкий отчаянный стон, переходящий в гортанный вопль. Мариам сжалась, удерживая Нур-ад-Дина внутри себя, и постанывала, забыв обо всем. Поймав ее извивающиеся бедра, он яростно стиснул их, обладая ею с безумной нежностью. Мариам уже не могла различить, где кончается она и начинается он.

Ощутив ее восторг, Нур-ад-Дин ответил на него последним мощным ударом. Вскрикнув от слепящего взрыва страсти, он содрогался в неистовых спазмах, пульсировал в глубине ее лона, заполняя ее соком своего освобождения.

Когда закончился последний слабый и восхитительный спазм, Мариам в изнеможении рухнула к нему на грудь. Несколько невообразимо долгих минут оба не шевелились. Запутавшись рукой в волосах Мариам, Нур-ад-Дин прижал ее к себе оберегающим движением руки. Беспорядочное биение их сердец замедлялось, становилось слабее. Их наполняла такая глубокая и безумная любовь, что они тонули в ней.