Нужна ли Америке внешняя политика?

А как быть, если курс на сотрудничество потерпит крах из-за европейского восприятия того, что любой акцент на атлантическое партнерство растворит перспективы самоидентификации? Тех, кто стремится к достижению самосознания через конфронтацию с Америкой, не должно вводить в заблуждение то, что Соединенные Штаты всегда будут оставаться пассивными, когда их политике бросается вызов в принципе. Рано или поздно, но они будут вынуждены защитить свои интересы. Тогда страны Запада вновь вернутся на путь, который почти разрушил их дважды за одно поколение – на этот раз не путем войны, а путем изнурительного межнационального соперничества. По иронии судьбы, развязка такого развития событий может ослабить европейскую интеграцию, потому что в конечном счете некоторые ключевые члены Европейского союза будут вынуждены отвергнуть риски растущего отчуждения от Соединенных Штатов.

Закономерность европейского противодействия американской политике не может быть объяснена в течение неопределенного времени, что она является частью неизбежной болезни роста Европейского союза, или прятаться за ритуальными протестами союзнического образования на широко разрекламированных и сугубо протокольных встречах. Соединенные Штаты благодаря своим ценностям и своим интересам прилагают всяческие усилия для возрождения атлантических отношений и стремятся помочь им достичь нового набора общих целей, рассматривают Европу как близкого партнера и советуются с ней заблаговременно по важнейшим решениям. Однако в результате Европу следует переоценить, а американскую политику в отношении Европы пересмотреть в соответствии с тем же критерием, какой применяется к другим великим державам, – по степени, в соответствии с которой европейская политика и американские национальные интересы в состоянии подкреплять друг друга. Будущие поколения не должны быть в состоянии спросить себя, как стало возможно, что страны, выходящие на Атлантику, израсходовали свою энергию на абстрактные дебаты по самосознанию вопреки сотрудничеству, когда все основополагающие проблемы вокруг них угрожали самим рамкам их обществ, а возможность сотрудничества всегда оставалась открытой.

Европейская интеграция и трансатлантическое сотрудничество

Одно из препятствий на пути решения ключевого вопроса атлантических отношений является сугубо бюрократическим: речь идет о времени, которое европейские руководители должны посвятить выработке собственно процесса интеграции. Сложное обсуждение вопроса увеличения Европейского союза, приспособления его институтов и выработка общего законодательства заставляет создавать свои приоритеты и график работы. Проекты для атлантического сотрудничества – или другие вопросы стратегического планирования – представляются менее насущными и (в отсутствие непосредственного кризиса) менее важными. Повседневная рутина наносит ущерб характерным чертам атлантического сотрудничества по единственной причине, ведущей к исключению Соединенных Штатов – по определению, фактически – из таких мероприятий, которые требуют величайшего внимания европейских руководителей.

Но даже при проявлении уважения к вопросам, по которым Европейский союз и Соединенные Штаты взаимодействуют, новые структуры и методы, в соответствии с которыми они действуют, уже сами по себе становятся препоной для тесного сотрудничества. По мере продвижения Европейского союза к повышению самосознания существующая форма атлантических консультаций неизбежно должна измениться. Это жизненный факт, и Соединенным Штатам следует признать его.

Тот тип европейской интеграции, который сейчас проявляется, значительно повлияет на процесс атлантических консультаций. Рассматриваются три возможных подхода.

Первый – это наднациональный подход, он открыто выдвинут немецким министром иностранных дел Йошкой Фишером. Он предполагает движение вперед с созданием европейских федеральных институтов и наделением их законодательными полномочиями. Предложение Фишера о проведении выборов в европейском масштабе, что привело бы к созданию исполнительной и законодательной власти в Европе, является самым далеко идущим понятием, которое до сего времени выдвигалось ¹².

Такой план наталкивается на противоречие – по словам французского министра иностранных дел Юбера Вердина – между «укрупнением Европы и усилением ее»¹³. Укрупнение стремится к расширению Европейского союза до российской границы (и, по некоторым сценариям, оно включает также и Россию). Дальнейшая интеграция – «углубление», если использовать технический термин – несовместима в некотором смысле с расширением. Это происходит потому, что не все члены проектируемого Европейского союза будут готовы подчинить свой суверенитет до такой степени, которая требуется полной политической интеграцией.