Нужные вещи

Полли с криком схватила вантуз, стоящий рядом с унитазом. Руки тут же отозвались болью, как будто обругали ее, но она превозмогла боль и, сжав изо всех сил деревянную ручку вантуза, с размаху ударила паука. Он успел отползти, повредив лишь одну лапу, и теперь волочил ее. Полли бросилась вслед за пауком, ползущим к ванне.

Даже покалеченный, он продолжал расти. Теперь уже превосходил размером крысу. Округлое брюшко касалось кафельного пола. Он добрался до пластиковой занавески, ограждавшей ванну, и пополз вверх, изо всех сил работая лапами.

Каждый шаг по пластику – словно упавшая капля воды. Кольца, державшие занавеску, позвякивали на алюминиевой палке, протянутой над головой.

Полли размахнулась вантузом, как бейсбольной битой, и снова ударила отвратительное насекомое резиновым концом. Чашка вантуза была довольно велика, но в цель, к сожалению, не попала. Занавеска отлетела внутрь, и паук мясисто шлепнулся на дно ванны. В этот момент погас свет.

Полли стояла в темноте с вантузом в руках и прислушивалась к шороху, издаваемому лапами паука. Вспышка молнии осветила ванную комнату, и Полли увидела жирную спину паука, пытающегося пролезть в сливное отверстие ванны.

Букашка, появившаяся из сломанной азки, теперь была размером с кошку. Еще бы, ведь она питалась кровью ее сердца, унимая в благодарность боль в руках.

Что это за конверт, который я оставила в имении Кеймбера? Азка исчезла, боль в руках возобновилась, а вместе с ней яснее заработала мысль, и Полли теперь не была уверена, что оставленное ею послание не имеет отношения к Алану.

Паук грыз клыками фарфоровое покрытие ванны. Как будто кто-то стучит монеткой по стеклу, призывая к тишине и вниманию. Выпученные, как у куклы, глаза насекомого смотрели теперь на Полли поверх бортика ванны.

«Слишком поздно, – говорили эти глаза. – Слишком поздно для тебя, слишком поздно для Алана. Для всех слишком поздно». Потрясенная этим взглядом, Полли закричала.

– Что ты заставил меня сделать? Ах ты мерзкое чудовище, ЧТО ты заставил меня сделать?! – она снова замахнулась на него вантузом.

Гигантский паук встал на задние ноги и, упершись для равновесия в занавеску, приготовился к обороне.

– 5 -

Туз Мерилл проникся уважением к старому чудаку, когда тот достал из кармана ключ и открыл дверь склада, на которой был изображен красный шестигранник и висела табличка ВЗРЫВЧАТКА. С еще большим почтением Туз отнесся к Китону, когда, оказавшись внутри склада, почувствовал холодок и шорох кондиционеров и увидел сложенные в аккуратные стопки ящики. Динамит.

Множество динамита. Это конечно не то, что арсенал ракет с боеголовками типа «Стингер», но тоже не фунт изюму. Что верно, то верно.

Между передними сидениями фургона, среди множества необходимых инструментов, нашелся мощный фонарь, и теперь, пока Алан мчался в своем стареньком автомобиле по направлению к Касл Рок, пока Норрис Риджвик примерял, придется ли по размеру петля на конце пеньковой веревки, пока беседа спящей Полли Чалмерс с тетей Эвви подходила к концу, Туз переводил луч фонаря с одного ящика на другой. Дождь выбивал барабанную дробь над головой по крыше склада. Он так хлестал, что Тузу на мгновение показалось, что он вновь находится в тюремной душевой.

– Давай закругляться, – хриплым шепотом произнес Умник.

– Минутку, папаша, – возразил Туз. – Перекур – святое дело. – Он протянул Умнику фонарь, а сам достал из кармана пластиковый пакетик, полученный от мистера Гонта. Насыпал небольшую горсть порошка на ноготь большого пальца и с наслаждением вдохнул.

– Что это? – недоверчиво поинтересовался Китон.

– Южно-американская пудра, – объяснил Туз. – Пахнет лучше французской.

– Хм, – Китон презрительно сощурился. – Кокаин. Они и кокаином приторговывают.

Туз не стал выяснять, кто такие Они. Старик ни о чем другом говорить не мог всю дорогу сюда, и Туз подозревал, что тему он менять не собирается еще долго.

– Не совсем так, папаша, – сказал он. – Они «дрянью» не торгуют, самим нужна. – Он высыпал еще немного на ноготь и протянул руку Китону. Попробуй и узнаешь, что такую вещь налево-направо не раздают.

Китон смотрел на него с сомнением, недоверием и подозрительностью одновременно.

– Почему ты меня все время папашей называешь? Не так уж я стар, чтобы тебе в отцы годиться.

– Ну, понимаешь, сомневаюсь, чтобы ты когда-нибудь заглядывал в запрещенные сборники комиксов, но составляет их тип по имени Р. Крамб, начал объяснять Туз. – Он жить не может без кокаина, все время должен быть на взводе. Так вот, он в этих комиксах все время выставляет паренька, Зиппи, а ты мне напоминаешь папашу этого Зиппи.

– Он порядочный человек, этот папаша Зиппи? – все с той же недоверчивостью спросил Китон.

– Просто святой, – заверил его Туз. – Но если не хочешь, я буду называть тебя мистером Китоном. – Он помолчал и наигранно небрежно добавил:

– Так, как тебя Они зовут.

– Нет, – сразу встрепенулся Умник. – Зови по-прежнему, тем более раз это не оскорбительно.

– О каких оскорблениях ты говоришь, папаша? На, попробуй. Немного этой «дряни» и ты запоешь «Эй хо, эй хо, вперед заре навстречу».