Нужный (боярка, магия, сильный герой, ИМХО: 7 из 10 баллов)

Возница, конечно, попытался вырваться. Мужик, ведь, здоровый: морда в шрамах, кулаки с голову ребенка, в плечах широкий. Но без толку. Куда ему с магом тягаться! Особенно, со злым магом!

— Я тебе сейчас бороду вместе с кожей отчекрыжу, мочалку себе потом сделаешь, — с этими словами еще сильнее дернул за бороду, заставляя бородача жалостливо застонать. — Хватит ваньку мне валять! Выкладывай все про клинику!

Возница уже не «рыпался». Все понял: и в какое положение попал, и кого обидел. Плечи сразу же поникли, в глазах такой страх мелькнул, что ничем не скроешь. Ведь, над магом посмеяться, что себе в голову из пистоля пальнуть. Пожалуй, последнее даже безобиднее станет.

— Все скажу, господи, все скажу, как есть… Съезжает клиника с этого места. Дохтур тутошний весь в долгах, как в шелках. С него теперь все сдерут до самой последней копейки. Вона даже вещи вывозят. Хорошо, если порты оставят…

Судя по словам возницы, вырисовывалась весьма нелицеприятная картина. Странно даже, что никто из власть предержащих на это внимание не обращает. Совсем тихо: и в газетах, и в округе. Тут больницу закрывают, которая всех без разбору лечила, а все молчат, словно воды в рот набрали. Очень и очень странно.

— Слышал, дохтур два раза уже отсрочки просил в том банке. Мол, нужно немного подождать и он все выплатит до самой последней копейки. Только всю дурь это, — хмыкнул возница, что в его положение было довольно смело. Рафи пришлось еще немного его «придушить», чтобы продолжить разговор. — Ай… Я же сказать хотел, что знаю энтот банк. Там Иудушка заведует, а тот уж своего никогда не упустит. В долг даст рубль, а вернешь целых два, а то и три. И даже не думай про отсрочку заикнуться, все отберет. С виду весь благообразный, добренький, словно патокой намазан. А коли представится случай, то и родную матушку не пожалеет. Тьфу, прости Господи! Оттого его и Иудушкой прозвали…

Похоже, дело было полный швах, скрипнул зубами Рафи. А все ведь так хорошо начиналось. Лана там уже и «в себя начала приходить». Его при встрече узнавала, на руки тянулась. Даже друзей и подруг завела. Еще немного такого лечения, говорил доктор Зарубин, и ее можно было смело выписывать. А теперь что делать? Где он еще такое тихое место с лечением найдет? Вдруг, Голицын еще ее ищет?

Отбросив корзину со сладостями в сторону, Рафи вновь вскочил на пролетку. Пнув в спину возницу, крикнул:

— Гони! Рубль плачу! Гони в этот чертов банк! Черт с ним, три рубля!

Ошалев от стремительно меняющихся событий, мужик залихватски свистнул, а после с силой стеганул по крупу лошадь, пуская ее вскачь. От рванувшей вперед пролетки тут же во все стороны рванул вездесущие голуби и пацанва.

* * *

А в банке в это самое время разыгрывалось целое действо, причем для одного действующего лица оно представлялось трагедией, а для второго, напротив, — комедией.

Узнав нового посетителя, управляющий банка Сильвестр Андреевич Котин аж расцвел в улыбке. Его помощник, что рыжий недоросль с глупыми усиками, от удивления даже рот раскрыл. Недовольство управляющего давно уже стало притчей во языцех, а тут он разулыбался.

— Михаил Евгеньевич, как же вас угораздило опоздать-то. Просто неуважение какое-то.

Котин, говоря совсем нелицеприятные вещи, при этом едва не светился от счастья. Ведь, пришедший господин, доктор Зарубин, был его давним заимодавцев, подписавшим в свое время весьма кабальный договор. И вот теперь пришло время, как говориться, «собирать урожай».

— Как же так можно нарушать договор⁈ Это ведь юридически обязывающий документ, составленный в полном соответствие с Кодексом! — банкир внушительно задрал палец к потолку, при этом укоризненно поглядывая на посетителя. — Вы ведь понимаете, что теперь тело долга выросло, а о рассрочке не может идти и речи?

И невооруженным глазом было видно, что у Зарубина «мышь в кармане повесилась». Никаких денег он не принес, да и не мог принести. Ведь, в своей время Сильвестр Андреевич так хитро составил договор займа, что расплатиться по нему было очень и очень сложно. Едва ли не на каждой странице документа расставил условия и оговорки, чтобы свести шансы на погашение к минимуму. А тот, дурень, витавший в облаках от скорого открытия еще родовой клиники, все и подмахнул, не глядя. Конечно, дурень.

— Вы очень меня огорчили, Михаил Евгеньевич. Я и так вам пошел на встречу, когда помогал с договором и деньгами. Верил, что, как честный человек, вы добросовестно все выплатите. А вы поступили в высшей степени бесчестно!

Управляющий качал головой, демонстрируя, как сильно его оскорбили таким безответственным отношением. Между паузами, которые делал специально, подыскивал слова, чтобы посильнее «уколоть» доктора. Возникающее при этом особое чувство своего собственного превосходства его еще сильнее воодушевляло, возбуждало, заставляя быстрее течь кровь по жилам, сверкать глазами.

— Как же вы могли… Своими безрассудными прожектами вы обрекли ваших родных, вашу супругу Елизавету Петровну, на страдания. Почему вы о ней не подумали?