Нужный образ

Он болтал и болтал, пока правил машиной по дождливым улицам Куинза. Джош уснул, его голова свесилась на бок, а тело качалось при каждом резком повороте автобуса Вилли. Я тоже уснул, но только для того, чтобы проснуться, когда Вилли толкнул меня и протянул клейкий кусок пиццы.

Я ненавижу этот идиотский символ сегодняшней молодежи, но, не желая испытывать прикосновение этого маньяка вторично, я взял пиццу, сложил ее наилучшим возможным способом и съел. Джош сделал то же самое. Я взглянул на часы. Было почти восемь. Мы ездили несколько часов.

— Теперь мы закончим путешествие, Вилли? — спросил Джош.

— Теперь мы вернемся на стоянку, — ответил тот. — А потом я все вам покажу.

— Что?

— Увидишь. Увидишь.

По-прежнему лил дождь, движение поредело, когда мы прибыли на Манхэттен, чтобы припарковаться на Ист-Сорок девятой улице. Как и раньше, Вилли прошел через узкую решетчатую дверь. На этот раз теплота полумрака была приятной после долгих часов холода в тесном автобусе.

Мы спускались вниз на разные этажи, и я замирал каждый раз, когда с ревом проносился проклятый экспресс подземки.

— Вилли, неужели за тобой никто никогда не увязывался? — спросил Джош.

— Никогда, — решительно ответил тот. — Я могу оторваться от них в десять минут.

— Почему же эксперты не могут тебя найти, Вилли? — продолжал расспрашивать Джош.

— Потому, что я знаю это место как свои пять пальцев, — ответил Вилли. — В тридцатые годы, когда я был мальчишкой, я частенько приходил сюда. Когда к власти пришел этот чертов коммунист Рузвельт, я провел здесь целую зиму в тепле и уюте, как блоха в собачьей подстилке. Утром я выходил и доставал пару булок и молоко. Потом я проводил весь день в изучении проходов. Эксперты! Черт, да они тут заблудятся в десять минут… Ты готов, старик?

— Готов, насколько это возможно, — ответил я, и мы двинулись дальше.

Наконец мы достигли его штаб-квартиры, как он ее называл. Я схватил деревянный ящик и уселся, мои ноги дрожали, как будто я несколько часов танцевал джигу. Вилли захохотал, но принес бутылку и дал нам выпить чего-то крепкого. Жидкость шла, как огонь, но стало приятно.

— Сегодня вы не вернетесь в Вашингтон, — неожиданно заявил Вилли. — Ты и старик отправитесь в Голливуд, где полно хорошеньких девушек.

— В Голливуд?! — воскликнул я. — Чего ради?

Но Вилли теперь был очень серьезен, в голове у него прояснилось. Он подошел к стене, осторожно убрал несколько старых красных кирпичей, которые в Вест-Сайде мы называли «Мэрфи», протянул руку внутрь и вытащил конверт.

— Здесь досье на Джентайла, — сказал он. — Я проделал работу для одного из парней, это его плата.

Это была черная папка, и на ней красовалась надпись: «Джентайл, Феликс Дюрант. Заместитель госсекретаря по делам Азии. Госдепартамент, Вашингтон. Округ Колумбия».

В центре папки стоял красный штамп «ДЛЯ ОГРАНИЧЕННОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ».

Из другого конверта он вытащил два моментальных снимка, на одном была красивая китаянка, на другом привлекательный крепкий молодой человек лет тридцати, одетый в спортивную рубашку. Когда я рассмотрел его лицо поближе, я обнаружил азиатские черты.

— Девушка — Сюзи Чу, она актриса и выступает под именем Сюзи Лейк, — сообщил он. — В браке Форест. Собственно говоря, она родственница Джентайла.

— Родственница?!

— Подожди-ка, Финн, — спокойно произнес Джош. — Продолжай, Вилли.

— Во время второй мировой войны Джентайл сначала наблюдателем у националистов[38], потом был за линией фронта в Восточном Китае, где организовал подпольную железную дорогу для спасения личного состава союзников.

Рассказ о Джентайле, похоже, помог Вилли успокоиться. За исключением периодических проклятий и рычания, его голос почти контролировался, когда он продолжал:

— Он командовал первой операцией, чтобы достичь Шанхая, где сдавались япошки. Он получил огромную известность, когда «Лайф» поместил его фотографию на обложке, первым входящим в большую японскую тюрьму в Шанхае. Он остался в Китае и познакомился со многими шишками в правительстве. Одним из них был генерал Чу, у которого были дочери-двойняшки, Сюзи и Нина, и сын Чинг, который учился в Гарварде^{113} или другом подобном месте. Потом генерала послали в Вашингтон, и Сюзи, Нина и Чинг согласились на поездку. К этому времени Джентайл был в госдепе и имел кучу друзей. Этот ублюдок умел заводить приятелей. Когда приехала Нина, они начали развлекаться. Потом, когда пришли комми, старик был отозван, а Нина осталась. Как я узнал, она поругалась со старым генералом, но его успокоили, потому что тогда еще не хотели неприятностей с Вашингтоном. Сюзи вернулась, а Нина и Чинг остались. Чинг стал работать на телевидении, которое только-только появилось, и стал продюсером.

Он взял фотографию Чинга и передал мне.

— Он стал сводничать для людей из Вашингтона и ООН. Мог достать любую девчонку — белую, черную или желтую.

Вилли указал на папку:

— Прочитайте и узнайте, как действовал этот китаеза. У него было уйма работы, а клиенты все большие шишки — действительно большие: госдепартамент, делегаты ООН, и даже черные обезьяны.