Нужный образ

— Да нет, он любил детей, но это был неудачный вечер. Я вышла на площадку, где они копали, и нашла его счастливым до сумасшествия. Они откопали поселение Зуни-пуэбло, которое имело какое-то отношение к происхождению танца дождя. Он говорил до рассвета, не думаю, чтобы он расслышал хотя бы одно мое слово.

— Надеюсь, вы не будете мечтать о безгрешном человеке, Лейси.

— Конечно, нет. Но само собой я мечтала о человеке, который обладает человеческим состраданием…

— Разве у Джоша нет сострадания? Бросьте, Лейси…

— Я не верю, что преданность политике является предпосылкой спасения, — сухо ответила она.

— Джоша не интересуют средства, Лейси, только цель.

— А я просто не могу поверить, что наша цель столь значима.

— А я верю.

— Тогда я содрогаюсь, думая об ответственности Келли.

— Я бы не тревожился о Келли, Лейси. В первый же день, как я познакомился с ним, я почувствовал, что он отличается от нас. Если хотите, называйте это романтизмом старика, но я верю: наша встреча была предначертана свыше.

— Полагаю, я никогда не пойму, что имел в виду Джош, когда говорил, что надо не просто хотеть высшего поста, а испытывать к этому страсть.

— Всему есть своя цена, Лейси. В конце вам придется сравнить цену и цель.

Я наклонился и взял ее за руку. Она была тонкой, но сильной.

— Берите его таким, как он есть, Лейси. Вы никогда не переделаете его, а если вам это удастся, вы не будете счастливы.

— Но не таким, как сейчас. Я не могу.

— Джош не из тех людей, что встанут на колени и положат голову вам на колени. В его мире осталось не так много времени для выполнения его работы. Он помогает кандидату выработать лучшую форму на будущее, Лейси.

— Я не хочу вечно жить будущим! — страстно сказала она. — Я хочу, чтоб он любил меня так же, как и я его. Больше, чем политику, высокие посты, слушания или конвенты. Или даже больше, чем моего брата!

— Вы так его любите, Лейси?

Она встала высокая и стройная, глядя на звезды.

— Вы знаете, что люблю.

— Тогда берите его, — сказал я.

— Я не знаю, что делать, — ответила она. — Всю эту неделю я боялась. Боялась за всех нас.

— На Келли будет смотреть вся страна, — заметил я.

Ее голос был полон смирения.

— Да, полагаю, это важно.

* * *

Клерк называл имена, и это был вызов осужденных. Ремингтон был первым. Он был полон нахальства, но вскоре присмирел, от его лица отлила кровь, а адамово яблоко прыгало туда-сюда, как насос.

Келли начал медленно, почти торжественно и серьезно. Он позволил Ремингтону зачитать заявление, описать свое образование, успехи, степени и, наконец, награды, развешенные по стенам его кабинета, все в качестве дани его политическому влиянию.

Потом Келли наклонился вперед и начал задавать вопросы, начиная с того первого вечера, когда Бенни Джелло договорился с ним уладить дело с лицензионным агентством. Сначала ответы были непринужденными, потом неуверенными, наконец, испуганными. Если на вопрос не было ответа, Келли повторял вопрос вновь.

К полудню графин с водой рядом с Ремингтоном наполнялся уже трижды. Он становился все более нервным. Келли теперь забрасывал его вопросами. Джоунс говорил мало. Как и все в этом тихом, переполненном зале, он чувствовал, что это было очень личным.

В. Вы говорите, что никогда не встречали Джелло?

О. Я сказал, что не помню.

В. Позвольте освежить вашу память. В 10:20 утра вы ответили на мой вопрос: «Я уверен, что никогда не встречался с ним». Где же правда?

О. Я не уверен.

В. Вот чек за ланч. Он подписан вашим именем. Это ваша подпись?

Ремингтон тщательно изучил чек, как будто никогда раньше не видел свою подпись.

О. Полагаю, моя.

В. Вы уверены?

О. Полагаю…

В. Никаких «полагаю», мистер Ремингтон. Я показал вам эту подпись. Это ваша?

О. Полагаю… да, моя.

Ремингтона отпустили, и был вызван обслуживавший их официант. Его свидетельские показания были короткими. Он просто опознал Ремингтона и фотографии Сондерса и Джелло, как людей, которых он обслуживал. Потом вновь был вызван Ремингтон.

В. Официант сказал, что обслуживал вас, Сондерса и Джелло. Что вы на это скажете?

О. Я не помню.

В. Он лжет? Готовы ли вы предстать перед большим жюри и повторить это?

О. (Крича) Не знаю! Я не уверен!

Келли был безжалостен. Он вызвал на свидетельское место Кеннета Биринга, главу торгового отдела «Делафилд Моторс», и подверг его жесточайшему перекрестному допросу. К тому моменту, когда он кончил, Биринг превратился в заикающегося, испуганного человека, который знал, что подходит к грани обвинения в лжесвидетельстве. Менее чем через полчаса после того, как он стал давать показания, репортер АП прислал Келли записку, цитируя сообщения своего бюро, что «Делафилд Компани» уволила Биринга. Келли медленно и отчетливо зачитал сообщение перед телезрителями.

Перерыва не было. На следующий день вновь был вызван официант, потом Ремингтон, его секретарша, водитель такси, который отвез Джелло в офис Ремингтона, и, наконец, Нудлз, которого нашли-таки после того, как Келли совершенно недвусмысленно объявил ФБР, что желает обнаружения этого преступника.