Нужным быть кому-то (СИ)

И опять был чудный вечер, ещё и с песнями — Федяка неплохо играл на баяне, перепели всё: детские, современные и конечно же, русские народные. Лёха сначала стеснялся, а потом с восторгом стал подпевать припевы, быстро запоминая слова. Уснули все дети рано, около девяти, включая Матюху, сидя на большой качели. Разнесли всех по кроватям и долго сидели, неспешно переговариваясь, слушая заливистые трели разошедшихся соловьев. Ванюшка приволок ведерный самовар, разжег его специально заготавливаемыми шишками:

— У Шишкиных самовар только шишками разжигается!

Пили чай с травами, потом неугомонный Иван приволок гитару, несколько песен сыграл и вздохнул:

— Ну, не мастак я на гитаре!

Калинин молчком забрал гитару и, подкрутив струны, заиграл «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!»

Голос у него был неплохой, пелось от души, негромко вступила Валя, вот так вдвоем и допели песню.

— Славно как, Володя, ай молодец, а сыграй-ка мне «Вальс-бостон» Розенбаума, — попросила баба Таня. Вот и играл Палыч, пока не зазвонил его телефон.

— Надо деду обстановку доложить, волнуется, никогда детей одних не отпускал, всегда сам с ними был.

— Сам был, а детишков вон какими зажатыми сделал, — пробурчала баба Таня, — я ищщо с ним познакомлюся! — она погрозила сухоньким кулачком.

Иван порадовался за внуков:

— Я тормоз, давно бы надо было с детьми вот так-то на природу, доверился… ну да ладно, надеюсь, вовремя очнулся. Слышь, Калина, я просмотрел компромат Вершкова… Приедешь, порешаем с ФФ, что и как. Будем кой чего подчищать и удалять гниль.

— Много?

— Да нет, но неприятно, подсиживание, кляузы, вроде проверяли людей, а видишь как… зависть, брат, зависть!

— Тут баба Таня с тобой жаждет пообщаться, приглашает в Каменку на сурьёзный разговор!

— Ты там у них поспрашивай, если детям нравится, может, что-то из домов и купить придется, они уже друзьями обзавелись, да и три часа езды недолго. Поклон всем от меня передавай за внуков!

Баба Таня смягчилась, узнав про поклон:

— Ну а то, значит, не совсем закаменел дед-то, а нащёт дома, подумаем, поспрашиваем, может, не у нас, так в Аксёновке Тома поинтересуется.

— А возле Кузьмы Иванова дом-то недостроенный?

— Завтра дойдем, посмотрим!

— Пойдем-ка, Палыч, посекретничаем с тобой. Пусть вона девки с Ванькой стол разбирают, а мы пройдемся по деревне: о, скажут, баба Таня с ухажёром! Скажи-ка, милок, что с ногою у тебя? Я не из любопытства спрашиваю, у меня травы-то всякие есть, немного понимаю в болезнях-то.

— Да это с Афгана, я только год и отслужил… мы в засаду попали, старлея тяжело ранило, старшина приказал оттащить его подальше, ну и накрыло нас, я на Ивана сверху упал, чтоб ему не досталось ещё, ну и посекло всю ногу и вот от шеи… Очнулся уже в Союзе, из ноги много осколков повытаскивали, вот и шрамы, спасибо, ногу сохранили. Побаливает конечно, особенно в непогоду, но терпимо сейчас, раньше было хуже. Полтора года на костылях скакал.

— Это, значитца ты Лёхиного деда спас?

— Получается, что да! Я ж про него ничего не знал совсем, только и сказали в госпитале, что жив старлей, и увезли его в Бурденко. А потом было не до него, сначала год по госпиталям, потом реабилитация. Потом… потом было совсем худо — больная, замученная мамка и две сестрички-подростки. И моя одна пенсия, слёзы. Вот тогда-то и нашел меня Иван, он начинал вставать на ноги, ну и про меня ему подсказал старшина наш, Куликов, мужик был настоящий. Рано ушел только. Я начинал с простого охранника в фирме, сейчас вот начальник охраны. Иван мне как брат, он мне и сестренок помог поднять, обе отучились старшая в Липецке живет, а меньшая, Машка, умудрилась за австрияка замуж выскочить, живут в Германии, в Дюссельдорфе.

— А ты чего ж не женатый, или разведенный?

— Да не, не был, не привлекался… как-то мои страшные шрамы не привлекают женщин, брезгуют, вот я и…

— Дурак ты, Вовка, не с теми знаешься, — выдала баба Таня, — твою такую хорошую душу и не заметить, эх, жалко я стара, уж я б тебя никуда не отпустила. Ну да, все ещё и у тебя сладится, верь мне, я вот знаю, что у тебя сынок народится!

— Как говорится, твои бы слова, да Богу в уши! — улыбнулся Калинин.

— А травки я тебе дам. Позавариваешь и компрессы будешь делать, научу как, чтобы сильно не беспокоила нога-то.

Как галантные кавалеры с Иваном проводили Валю до порога, опять долго смеялись — они постоянно попадали в переделки, заводилой был неугомонный Мишук, а баба Таня не делала скидки никому, попадало всем. Потом ещё посидели с Иваном под яблоней.