Ныряющие в темноту

В любых обстоятельствах Чаттертон отказывался сдаваться. Он начинал понимать, что профессиональный водолаз может быть отличным сварщиком, опытным взрывником, чемпионом по монтажу труб, но если характер и подсознание не заставят его закончить работу любой ценой, он никогда не будет одним из лучших. "Любой ценой" возникает у профессионального водолаза каждый день, и именно ради таких моментов жил Чаттертон. Он понял, что ради таких моментов он жил уже очень давно. Однажды он повредил шлемовые линзы для сварки. Их замена задержала бы выполнение всего проекта. Он решил варить без них, закрыв глаза. Люди на берегу только молча смотрели, когда Чаттертон вышел на поверхность со сломанными линзами и сказал: "Дело сделано, парни". Чаттертон ехал тем вечером домой, радуюсь тому, что нашел свое призвание, работу на всю жизнь, которая позволяет ему вновь достичь совершенства.

К 1985 году Чаттертон вступил в профсоюз портовых рабочих, перебрался в Хэкенсэк, Нью-Джерси, получал отличную зарплату и премии. Он посвящал много свободного времени плаванию с аквалангом на ближайших пляжах, особенно в районе католического приюта, поблизости от которого лежали два небольших затонувших судна: одно — металлическое, другое — деревянное, всего в нескольких сотнях футов от берега. Чаттертон неустанно исследовал их.

Эти два затонувших суденышка распалили жажду Чаттертона увидеть больше. Он зашел в клуб ныряльщиков, чтобы узнать, где поблизости есть другие места кораблекрушений. Работник кивком головы показал на кипу зеленых размноженных на мимеографе флайеров, объявляющих о предстоящих фрахтах судов для ныряльщиков, организованных клубом. Чаттертон пробежал глазами по смазанным буквам, вбирая в себя удивительные названия: корабль ВМС США «Сан-Диего», "Мохок", "Техасская башня". В расписании рейсов на август значилось имя, которое его поразило: "Андреа Дориа". Чаттертон едва мог в это поверить. "Андреа Дориа" было знаменитым судном, оно было историей. По телевидению показывали документальные фильмы об этом кораблекрушении. Чаттертон спросил служащего, нет ли свободного места на судне, идущем к "Андреа Дориа".

"Дориа" — это гора Эверест, приятель, — сказал ему работник, — это только для лучших. Люди погибают на «Дориа». Начни с чего-нибудь попроще".

Чаттертон подписался на участие в рейсе к скромным прибрежным местам кораблекрушений. От каждого такого рейса он ждал истории, связанной с затонувшим судном. Он возвращался после этих погружений в таком приподнятом настроении, что Кэти неожиданно для самой себя записалась на курсы подводного плавания. Вместе они обследовали дюжины близлежащих мест кораблекрушений, и Кэти была вполне довольна такими погружениями. Но Чаттертон не хотел на этом останавливаться. Он решил получить сертификат-инструктора подводного плавания с аквалангом, и это был самый разумный путь, который он мог придумать, чтобы приготовить себя для погружения к "Дориа".

В конце лета 1985 года хозяин клуба ныряльщиков обратил внимание на страсть Чаттертона к исследованиям затонувших судов и предложил ему присоединиться к более опытным ныряльщикам, завсегдатаям клуба, на борту «Искателя», наемного судна, которым владел и управлял Билл Нэгл, один из легендарных подводных пловцов. Владелец клуба сказал ему: "Нэгл бывает иногда просто уродом, но у вас с ним, похоже, одинаковая страсть к нырянию".

"Искатель" был откровением для Чаттертона. Нэгл и его клиенты имели в комплекте спаренные баллоны, молоты, лапчатые ломики, запасные фонари и по три ножа. Они изучали схемы палуб, отходили достаточно далеко от берега, чтобы найти самые лучшие места кораблекрушений. Иногда они исследовали места с очень приблизительными координатами в надежде найти никому не известное затонувшее судно — порыв, который нравился Чаттертону, поскольку он был очень близок духу первых следопытов Америки, людей, которыми тот восхищался.

Нэгл едва взглянул на Чаттертона во время их первого совместного плавания, однако Чаттертон внимательно рассмотрел капитана. Нэгл крепко пил, это было абсолютно ясно еще до того, как судно отошло от причала, тем не менее он стремился к великой цели. Чаттертон держался ближе к капитану, слушая то, что тот говорит. "Какой это ублюдок, — ворчал Нэгл, — утверждает, что что-то там невозможно? Почему он не идет и не пробует?" Чаттертон записывался на участие в каждом новом рейсе "Искателя".