o 4325376bba38313e

успехами, когда итальянцы Борзеге прямо в порту Александрии взорвали два

английских линкора, "Вэилент" и "Элизабет", так и полными провалами, когда пять

японских мини-субмарин, атаковавшие Перл-Харбор одновременно с авиацией

лишь погибли бесславно, не добившись ничего. Проблемы были - и в малой

дальности подводных носителей, и в трудности ориентирования, и нахождения

целей, и отсутствии надежного легководолазного снаряжения. Но семьдесят лет

развития техники и тактики, разница огромная - и когда Зозуля, поближе

познакомившись с Большаковым, понял и оценил, ЧТО ему досталось в наследство

от потомков, то составил план (естественно, не вчера, но в ожидании случая, который так удачно представился).

Порт Лиинахамари стоит не на самом побережье моря, а в глубине узкого и

длинного фиорда, милях в пяти. "Миноги" не дойдут, однозначно. Но есть еще

"Сирена", которую мы в две тыщи двенадцатом зачем-то везли в дружественную

Сирию. Дальний подводный буксировщик с запасом хода сорок миль. Внешне

похож на обыкновенную торпеду калибр 533 (чем по сути и является), в которой

кроме всего прочего заделаны кабины для двух водолазов в положении полулежа.

Я догадываюсь, чего стоила Зозуле баталия с армейцами, которые вовсю уже

задействовали наших диверсов в боевой подготовке штурмовых групп. А также, доставить в Полярный выгруженное в Молотовске имущество, привести "Сирену"

в готовность, зарядить аккумуляторы, проверить снаряжение. Задействовать

авиацию, которая тоже должна будет сыграть роль. Организовать не просто

быструю, а очень быструю дозаправку эсминцев и лодок топливом, а также

авральную погрузку на "Воронеж" и "Катюши" боевых торпед вместо учебных

болванок. Обеспечить взаимодействие с батареями на Рыбачьем, чтобы не только

не получить по ошибке от своих, но и быть прикрытым огнем, если потребуется. И

еще, еще, еще - в общем, это и есть нормальная штабная работа, чтобы свои силы

были развернуты в нужное время и в нужном месте, обеспеченные всем

необходимым.

Главную роль предстояло сыграть "Воронежу" - не смогут лодки этих времен

выпустить и принять на борт "Сирену", без переделки торпедных аппаратов.

Потому, нам предстояло подойти к Петсамо ночью, выпустить на глубине диверсов

и ждать их возвращения. Эсминцы, находясь в море вне видимости с берега, должны будут по сигналу подойти и прикрыть нас сверху, если потребуется

отбивать вражеских противолодочников. "Катюши" также должны развернуться в

завесу вдоль побережья, на случай если попытка заминировать транспорты на

стоянках не удастся - тогда предполагался плавный переход к "плану Б", повторению Порсангера (вообще-то большие лодки предназначались для дальних

выходов - а здесь, буквально у линии фронта, в зоне обстрела нашей береговой

артиллерии, справились бы и "малютки". - но решающим было то, что у

котельниковского дивизиона уже были отработаны связь и взаимодействие с нами).

И "план Б" был весьма вероятен, так как Большаков получил строжайший приказ, особо не рисковать, гибель или не дай бог плен кого-то из наших недопустимы

абсолютно, вы нам тут очень ценны и нужны. Местных подготовить? -

обязательно, так будет, но сделать это за пару недель было решительно

невозможно, так что для гарантии, сейчас работать будут только наши.

Ну и завертелось, в темпе вальса. Погрузка - а ведь еще до Петсамо бежать, хорошо ночь длинная; на случай если не будем успевать, эсминцы должны

обозначиться у Петсамо, в бой с батареями не вступать, лишь показаться, после

того что было у Порсангера, не дураки же фрицы чтоб у них на виду конвой

выводить! "Юнкерсы" налетят, так наш аэродром на Рыбачьем рядом, истребители

прикроют, драка будет неслабая, мне рассказывали, тут в мае было, над парой

мотоботов полторы сотни самолетов бились, с обеих сторон. Но лучше все ж, если

мы успеем.

Мы успели. Хотя пришлось идти почти на полном. А мне так и не удалось

поговорить с большаковцами, спящими в каютах, отдых ребятам, хоть несколько

часов. Надо было подойти на пятнадцать миль к цели, а лучше ближе, чтоб был

запас. Возле побережья мы сбавили ход, и теперь буквально ползли, прощупывая

перед собой импульсами ближней ГАС, рельеф дна, или мины. Наверху была

волна, еще не штормило, но приближалось - и нам это было на руку, фрицевские

катера в море не сунутся, и в любом случае, акустикам будет слышно нас плохо.

Помогало, что Петсамо, это в том мире, наше Печенга, места знакомые, изученные

насквозь, в том числе и с глубины.

-В этот раз, без самодеятельности - сказал Большаков - пришли, поставили, ушли

незаметно.

Сам он не шел - получив категорический запрет из Москвы, как условие, поставленное Зозуле, при дозволении операции. Для "Сирены" выделили два

экипажа, основной, Валентин и Вася Гаврилов, и резервный, Шварц с Рябым.

Валентин, на Хебуктен не ходивший, рвался в бой - но выбрали его не за

энтузиазм, а оттого что он был лучшим водителем "Сирены". До цели тринадцать

миль. Все в лодке стоят по боевой тревоге. Наверху тихо. Мы слышали винты

эсминцев, в двадцати милях к северу. А у фрицев - спокойно.