o 690f386c6285b1ad

приключениях. Он и третью хотел рассказать, но ребята остановили его речи просьбами

прекратить, отложив на потом его приключения постельного типа. У Баха таких историй было не

счесть и всегда имелась в наличии свежая. Так что рассказ о его любовных похождениях, мог

перерасти в монолог и затянуться до глубокой ночи.

Лёня, я как-то про него и забыл. Парень хороший, надо бы сказать пару слов и о нём.

История сержанта Лёни была простой, полностью идентичной нашим. Он пошёл служить,

получил предложение провести срочную службу в учебной части «Кондора», а потом оказался

перед выбором – ещё пять лет службы или оплата предъявленного ему счёта от Министерства

Обороны. Отличалась его история лишь тем, что Лёня мог себе позволить оплатить этот счёт и

послать весь военный комплекс РФ далеко-далеко в туман, тот, который с ромашками. Только он

этого не сделал. Лёня остался, добровольно выбрав службу отчизне, вместо семейного бизнеса.

Он, кстати, спустя много лет стал полковником и занял место главы отряда, в котором служили

я, Анрей, другие, а потом и место Арсеньева занял. Удивительно, правда? Я помню Лёню красным

от стыда за неправильно завязанный узел на руках пленного, а весь генералитет знал его как

несгибаемого спецназовца с жёстким характером и непреклонной волей. Стальной генерал, как

его прозвали…, да, а я помню его бегающим за новыми порциями закуски и спиртного, для

нашего скромного сабантуйчика…

Всё-таки, жизнь странная штука.

Та встреча ещё долго грела мне сердце и оставалась одним из самых приятных в жизни

воспоминаний. Она не закончилась в тот день, просто именно тот день я запомнил целиком, со

всеми деталями. Мы веселились, общались – словно снова я в рядах отряда, словно мы в

увольнительной или отпуске и все вместе наслаждаемся отдыхом. Тогда я понял, что мне не

только куража отчаянных заданий кондора не хватало, не только адреналина. Я и по ребятам

скучал не меньше, по всем своим боевым друзьям скучал. Только друзья, прошедшие с тобой

огонь и пламя сражений, могут быть такими товарищами. Единственными, настоящими. Друзья

гражданки совсем не то.

Был у меня товарищ, Артём Грацкий, на фирме у Коня сдружились. Хороший товарищ. Но я

никогда не доверял ему на сто процентов. Я не ощущал его как плечо, на которое можно опереться

в случае чего или стену, которую можно оставить за спиной и быть уверенным, что эта стена не

рухнет с первым сильным порывом ветра. Он был просто Артём, друг, но не более того.

Бах, Савок, Вася, Дрон – мы вместе шли в бой, прикрывали друг друга, порой от действий

каждого из нас, зависели жизни всех остальных. Я помнил, как Баху прострелило руку. Нас

прижали к земле плотным огнём, отряд не успевал пробиться, нужно было взрывать заряды, иначе

крышка. Противник, не добившись результатов огнём в лоб, вывел нам за спину целую бригаду, и

кому-то надо было прикрывать, не пропустить этот отряд. Распутывать и заново соединять

провода дистанционного детонатора пришлось Андрею – пульт этот мелкий разнесло шальной

пулей, и он перестал работать. Бах мог быстро его починить, но только не одной рукой. А без

этого взрыва, мы не могли даже высунуться из своей ямки в том грёбанном ущелье. Бах говорил,

что делать, Андрей возился с проводами, Вася, пытаясь прижать вышедших в тыл врагов, получил

пулю в плечо и свалился нам под ноги, толи мёртвый, толи раненный. Я занял его место, стрелял,

рискуя каждую секунду получить пулю в лоб. Мы справились, ущелье разворотило аж до

кварцевых жил, полкилометра тащили Баха и Васю, даже не зная, живы ли они, пока не

встретились с Лексом и другими. Артём…, мы как-то в баре подрались. Победили, конечно, по

синяку получили…, не то это, совсем не то. Пять лет кровавых приключений, пять лет огня и

дыма вместе прошли. Вот это настоящие друзья. Даже больше – братья.

Следующим утром я обнаружил, что Андрей, Савок, Бах и Вася уже сидят за столом и

похмеляются. Присоединился, конечно, и поинтересовался, где Лёня.

-В отряде. – Ответил Вася, заедая спиртное вкусной, сильно солёной рыбкой.

-Угу, служить уехал. – Кивая головой, добавил Бах. Савок молча, что-то ел.

110

-Серый, разговор есть и Лёне лучше сейчас быть подальше. Молодой он ещё слышать наши

откровения. – Все трое наших товарищей по этому поводу приглушёно хохотнули.

-Дрон, вы что натворили? – Спросил я, удивлённо изучая взглядом ехидно скалящиеся лица

друзей. Вместо ответа Андрей кивнул Васе, тот пошарил рукой где-то на полу и спустя секунду

бросил мне тонкую папку. Я поймал её и открыл. – Не понял, что за ересь?

Внутри лежали четыре документа с грифом секретно – вещь обычная для всего, что связано с

«Кондором» и с целой гирляндой печатей Министерства Обороны. На всех стояли подписи

Арсеньева. Четыре ответа на рапорты сотрудников подразделения «Кондор». Из них следовало,