o 81513abb047ab754

Остальные явно подумали о том же, потому как если магистра Тьера и раньше боялись, то уж

после сегодняшнего и подавно!

А потом, какими-то рваными движениями поспешили осмотреть новые апартаменты. Сначала

несмело, потом все быстрее и быстрее, вбегая кто на лестницы, а я с преподавательницами в

длинный коридор, где свежим деревом пахли совершенно новые двери, и поблескивала позолота

на табличках, с указанием имени владелицы. И пока я, отсчитывая номера, брела к своей комнате,

возникла заминка - преподавательницы, не смогли открыть двери. Леди стояли, безуспешно

дергали за ручку и не могли войти никак.

- Это издевательство! - воскликнула одна из престарелых дам.

- Нет-нет, вероятнее всего здесь какой-то механизм запора, долженствующий сработать на

определенные действия с нашей стороны.

И тут я увидела свою дверь. Она ничем не отличалась от остальных дверей в этом коридоре, но на

ней висела табличка с моим именем:

- Адептка Риате, - прочла вслух зачарованная блеском позолоты я.

Щелкнул замок, дверь открылась. Леди посмотрели на меня, затем на свои двери, и по коридору

пронесся гул произносимых вслух имен, которым вторили щелчки замков, а я… я несмело

вступила в свою новую комнату…

И стоило мне войти, как радостное неверие в происходящее схватило и больше не отпускало. Это

была не одна комната - их было три! Три полноценные комнаты и все мне одной! И осторожно

ступая, я с удивлением осмотрела гостиную, то есть комнату, в которую попала сразу из коридора,

из нее дверь слева вела в спальню, а дверь справа в отдельный кабинет, где располагались

книжные шкафы, стол, стул, и два кресла у окна! И это было не все - в спальне обнаружилась

дверь, ведущая в отдельную душевую! Отдельную!

Слева от моих не побоюсь сказать - апартаментов раздался счастливый визг, справа кто-то

ликующе танцевал и выкрикивал благодарственные оды магистру Тьеру, впрочем, подобное

безобразие творилось сейчас везде. И наверху студентки тоже ликовали, да так что потолок

дрожал.

Медленно, как зачарованная я осматривала спальню, с широкой, двуспальной кроватью

застеленной качественным хлопковым бельем и укрытую шерстяным одеялом с символикой

академии, еще не совсем осознавая случившееся, и не веря в случившееся, если откровенно, как

вдруг в мою, оставленную открытой дверь, нетерпеливо постучали. Выйдя в гостиную, я увидела

гоблина-привратника, с букетом алых лилий в одной руке и пакетом из кондитерской гнома

Мелоуи в другой. Пакет спутать ни с чем другим было невозможно - только в кондитерской

Мелоуи на пакет ляпали посебренное изображение пироженного, украшенного кремовой

завитушкой.

- С переселеньицем, значица, - ехидно поздравил гоблин, оставаясь в коридоре и не пересекая

черту, отделяющую мои новые апартаменты.

- А ты почему не заходишь? - спросила удивленная я.

- А такой я, загадочный, - гоблин прищурился. - И есть у меня к тебе, Дэйка, две загадки. Первая

- отчего я письмо принес леди профессору Гете и в ее комнату вошел, а к тебе никак не могу? - и

он продемонстрировал эту самую попытку войти, но как выяснилось, пресечь невидимую черту не

мог, словно на стену наталкивался. После чего продолжил:- А теперь вторая загадка для тебя, Дэя,

почему господин директор по ночам всегда спать изволил, а стоило тебе на работу выйти, как за

тобой в ночь ушел, да с тобой поутру вернулся, а?

Да, загадочный у нас гоблин привратник, одна проблема:

- Мне откуда знать? - возмутилась я.

- Не знаешь? - недоверчиво переспросил гоблин. Всмотрелся в мое лицо, понял, что

действительно не знаю и сокрушенно вздохнул. - Жаль. Очень жаль. А это тебе, - он протянул

букет и пакет, - лорд Шейдер передал, бери давай, у меня руки не казенные тяжести носить.

Пришлось торопливо подойти и взять, и только потом до меня дошло:

- Это от лорда Шейдера?

- От него, от него, - гоблин прищурился, - директора ей было мало, вертихвостка!

И бормоча что-то явно для меня нелицеприятное, гоблин направился прочь, заглядывая по пути в

каждую открытую дверь.

А я так и осталась стоять с алыми лилиями в одной руке и сладостями от Мелоуи в другой,

обиженно глядя вслед гоблину. Потому что он в корне неправ!

Вернувшись в комнату, цветы просто поставила на стол, думая, где раздобыть вазу, потому что

мне отродясь букетов не дарили. Вспомнила, что где-то была бутылка от молока, и, по-моему, за

вазу сойдет. А потом я обнаружила записку, которая была прикреплена к бумажному банту,

украшающему цветы. В записке значилось:

«Понимаю, что моему поведению нет оправданий, и все же прошу прощения, я был пьян и не

отдавая себе отчета в действиях решился на то, о чем так долго мечтал. С почтением, лорд Шейдер

Мерос».

День оказался полон открытий! Я снова и снова перечитывала послание, пытаясь осмыслить слова

«решился на то, о чем так долго мечтал», когда услышала нарастающий шум в коридоре, в

котором слышалось изъявление благодарностей, но все это было как-то не столь значимо на фоне

«решился на то, о чем так долго мечтал». Это стоит понимать, что лорд Шейд так долго мечтал…