o 8a92147894ddbf80

помятых физиономий и сгорбленных фигур хватало без меня. Главное, детекторы подмигнули мне зеленым

глазом и открыли турникет.

О! Кажется наркоз по-оше-ел...

Глава 16. 15 сентября 1012 года от Раздела.

Отряд «Бродяги», планета Прелесть, где-то на пути к базе

«Восток-294».

Мартин.

Регенерационная камера, куда поместили мое тело, по сложности и эффективности тянула не

более, чем на походную спасательную капсулу. Ее явно восстановили из хлама и много полезных функций

обрезали за недостатком как запчастей, так и мозгов у криворукого техника. Тем не менее, что-то

злобной гадюкой бодро шипело, подавая воздух или газ повышенной убойности, другое булькало, вливая

неизвестную гадость, третье садистски кололо, тоже что-то вливая, только внутримышечно. По ощущениям

камера - славная внучка железной девы и испанского сапога. Она с упорством ежика, пыхтящего над

яблоком, крутила мое тело в мясорубке с тупыми ножами, полученную субстанцию выплевывала в

прокрустово ложе саркофага, да еще и уминала там. Наверное, чтобы крышка закрылась.

А наркоз где?! Я же засыпал и должен был через мгновение тьмы бодро выпрыгнуть из камеры

молодым, здоровым и красивым. Почему боль? Зачем боль?!

Бред! Это точно бред! Это бывает. Говорят, будто после наркоза некоторое время продолжается

состояние измененного сознания, когда чудится невесть что, реальность путается с фантомами,

порожденными кошмарами, и очень трудно понять, что есть что. Сам я не попадал в такие ситуации, но

наслышан.

В голове хаос и чудятся всякие странности. Скользкими перепутанными клубками змей по

сознанию настойчиво скользят до невозможности реальные хаотично меняющиеся ролики. То словно

трансляция происходящего внутри моего тела, то тренировки со странным оружием и без него, однако

всегда с одновременным применением магии. То какие-то бои со странными, невиданными, противниками,

то тактические схемы действий в самых разных условиях: в поле, в пустыне, в лесу, в джунглях, в

болотах, в зданиях и на открытых равнинах, на суше, на море, в воде и под водой. В космосе, на

кораблях, на астероидах. В условиях невесомости и при повышенной гравитации.

И все это чудится в произвольном порядке без всякой логики.

Например, сюжет на тему: «Моя требуха и что с ней вытворяют глюки». Видно, как кристаллы

фиборита вдруг вытягиваются в тончайшие нити. Нити скручиваются в спирали наподобие пружин и эти

пружины в свою очередь снова скручиваются в спирали и... может быть процесс продолжается дальше.

А мне уже транслируется следующий ролик с эффектом присутствия.

В нем я, гуманоид, но не человек. Цилиндрическое туловище, вытянутый, длинный овал головы,

сплюснутый спереди по вертикали, тонкие и длинные ручки-ножки. Все тело, в том числе и голова,

наглухо затянуто в облегающий матово мерцающий черный костюм. Не видно никаких черт лица — ни глаз,

ни ушей, ни носа. Однако ничто мне не мешает прекрасно все видеть, слышать и дышать.

В составе «своей» тройки я выполняю задачу по ликвидации главарей мятежа. При этом

неизвестным мне образом я прекрасно чувствую, как часть самого себя всех членов тройки, в том числе

и старшего, отмеченного магически одной серебряной полосой. Мы на огромной скорости бежим по

коридорам овального сечения, сшибая заслоны из широкоплечих могучих и приземистых воинов в панцирной

броне. Их много и они — сила, но почему-то я чувствую их страх и обреченность.

Враги, прикрываясь прямоугольными силовыми щитами, поливают нас огнем из ручных огневых

комплексов. Старший тройки прыгает к потолку, отталкивается и приземляется на пол, преодолев

половину расстояния. Мгновенно выставляет вперед левую руку, где проявляется овальный силовой щит.

Враг не успел перенести огонь, а старший уже несется к строю тяжеловесных коротышек. Мы с напарником

тоже не спим. Пока старший оттягивал практически весь огонь на себя, мы, изменив для своих тел

полярность гравитационного поля, в режиме невидимости мчались... по стенам. Зайдя в тыл заслона,

спрыгнули со стен, сменили камуфляж на силовую броню и врубились в строй врагов. В каждой руке по

силовому кинжалу сантиметров двадцати пяти. Этими клинками мы вспарываем броню коротышек словно

консервные банки. Вот один из врагов медленно-медленно все-таки успел развернуться и прикрыться

силовым щитом. Правая рука меняет клинок на силовую перчатку, которой я с огромной скоростью и

силой, будто молотом, бью по щиту. Хлопок. Искры разрядов охватывают руку врага. Он начинает

дергаться в конвульсиях, но я, не дожидаясь непредсказуемого финала ударом по горло левой руки, в