o 98f6fe69ff972b4b

Сергей Ведерников

ПятицарствиеАвесты

Санкт-Петербург Геликон Плюс

УДК 833.161.1 ББК 84(2Рос=Рус)6

В 26 Ведерников С.

Пятицарствие Авесты: Роман — Санкт-Петербург, «Геликон Плюс», 2011. — 352 с.

ISBN 978-5-93682-742-6

УДК 833.161.1 ББК 84(2Рос=Рус)6 В 26

© Ведерников С., текст, 2011. © «Геликон Плюс», макет, 2011.

ISBN 978-5-93682-742-6

2

Часть первая

Осознание

Он знал, что спит. Он знал, что должен проснуться, но тело

и сознание словно свело судорогой, и ничего нельзя было

поделать с собой, с ужасом, охватившим его. Это было не

видение, это было ощущение почти физическое, почти

осязаемое, ощущение неизвестно чего, но чего-то

материального, что нельзя было определить, но это что-то

тянулось и тянулось бесконечно и обязательно должно было

порваться, оборваться, кончиться. Бесконечность длящегося:

годы, столетия, вечность — неизбежность обрыва и ужас,

бесконечный ужас, переполняли его; и он закричал. Он кричал

и кричал, пока его не растолкала Лу, проснувшаяся от его

крика и со страхом смотревшая на него, а рядом хныкал её

ребёнок. С другой стороны беспокойно шевелились Ра и её

подрастающие дети.

Он приподнялся, Лу прижала ребёнка к груди, съёжилась и

затихла. Укрыв их пересохшей козьей шкурой, он встал и,

осторожно переступая через спящих, пошёл к выходу из

пещеры. Старый, скрюченный от болезни Го, с единственным

слезящимся от дыма глазом, стоя на коленях, раздувал почти

потухший костёр, подкладывая в него хворост здоровой правой

рукой, тогда как больная и потому высохшая левая

беспомощно висела вдоль туловища. Од помог ему в его

хлопотах и, когда костёр разгорелся, подбросил в огонь сушняк

потолще, а старый Го виновато улыбнулся и улёгся на своё

место, неподалёку от костра. Он уже третью ночь бессменно

следил за костром, а заснув от усталости, чуть было не

потушил огонь, что и случилось бы, не закричи со сна Од, чем

он и разбудил старика.

3

Костёр горел ровно, дыма в пещере стало меньше,

съёжившиеся от холода люди, согреваясь, начали

распрямляться. Од вышел из пещеры. Слева, сквозь пелену

тумана, просвечивал горизонт готовым к восходу солнцем, а

внизу, под каменной осыпью перед пещерой, шумела в тумане

река на перекатах. Было довольно холодно, и Од забеспокоился

от ощущения того, что они, видимо, рано поменяли сезонную

стоянку. Хотелось есть, но об этом не стоило думать до

полного рассвета, когда можно будет наловить моллюсков, а

если повезёт — черепах и змей, когда будет потеплее.

Од решил спуститься к реке и попить, чтобв не так сильно

мучил голод, но вдруг снизу донеслись какие-то странные

звуки, и эти посторонние звуки временами нарушали

привычный для уха шум реки; забеспокоившийся Од вернулся

в пещеру, взял один из сложенных в кучу у входа дротиков и

спустился к реке, а скоро сквозь не очень густой туман уже

различал голый и невысокий противоположный берег. Он

опустил ногу в воду — она была теплее камней на берегу, но

желания войти в неё не было. Выше по течению снова

раздались непонятные звуки, и Од, внимательно вглядываясь в

туман, двинулся вперёд, чтобв, пройдя до первого отмеченного

взглядом валуна, понять, что это были за звуки. Пробежав ещё

некоторое расстояние, прыгая по камням, он различил в начале

порога слабо шевелящуюся в воде раненую лошадь и ликующе

закричал, словно над своей добычей, а затем быстро вернулся в

пещеру, где проснувшийся Ро уже стоял у входа. Од быстро

объяснил ему, в чём дело, и они разбудили мужчин-охотников,

а потом, торопливо спускаясь к реке, Од подумал, что, с тех

пор как погиб Оз, их стало меньше, чем пальцев на обеих

руках.

Лошадь была ещё жива. Застряв между валунов с

приподнятой мордой, она, не имея сил освободиться, не могла

и захлебнуться. Охотники окружили её, уже не

сопротивлявшуюся, за ноги, за хвост вытащили на сухой берег.

4

Это был старый жеребец, смертельно раненный соперником

или покалеченный при переправе табуна, и было очевидно, что

табуны снова остановились в этих местах и людям не придётся

менять стоянку весь сезон.

Ор поднял копьё, чтобы ударить жеребца, но Од

решительно остановил его, тот оскалился, показывая, что готов

к ссоре, однако Ро мрачно посмотрел на него, и он

отодвинулся; потом Ро ударил копьём в горло жеребца,

который слабо дёрнулся и остался неподвижен. Ро встал на

колени, выдернул копьё из раны и припал к ней, а Ор нервно

переминался с ноги на ногу. Сделав несколько глотков, Ро

зажал ладонью рану и взглянул на Ода, но тот отрицательно

мотнул головой и отступил назад, а Ор радостно упал на

колени и впился в рану; когда же дошла очередь до последнего