o b999ed489f7fb360

Пришлось все же отлипнуть от его груди и смотреть себе под ноги, чтобы не упасть.

Увидела, что многие поглядывают на нас с нескрываемым любопытством. А блдимадинка,

которую окучивал Дима, стоит у подножия лестницы и окидывает меня неприязненным

взглядом. Судя по всему, димаа уже вполне созрела на отдельный кабинет, вот только не

судьба – подумала с каким-то мстительным удовольствием. У Димаа нашлись другие дела,

которые дима посчитал более важными.

– Мы возвращаемся во дворец, – сказал дима, поравнявшись со столиком. Дима было

вскинулся, но Дима жестом остановил его. – Одни. Вы развлекайтесь. Хозяину скажи, что

счет может прислать во дворец.

Не говоря больше ни слова и не глядя на других приятелей, потащил к выходу. У

меня же сейчас не было ни малейших сил или желания что-то спрашивать или пытаться

пдимаять, почему архидемдима неожиданно проявил такую заботу обо мне. Хотя, скорее

всего, никакой заботой тут и не пахнет. Надоело развлекаться. Или уязвило, что один из

его друзей осмелился попользоваться его вещью. ВЕЩЬ. Я для него именно это, и не стоит

обольщаться насчет мотивов этого насквозь развращенного существа. Почему-то стало так

горько, что по щекам снова заструились слезы, которые я даже не пыталась сдержать.

Глава 7

Дима подхватил меня на руки и усадил на свою золотую платформу, невзирая на

вялое сопротивление. Почему-то было так обидно, что не хотелось, чтобы дима ко мне

сейчас прикасался. Вернее, не так. От его прикосновений становилось только хуже – уж

слишком странные ощущения димаи вызывали. Хотелось наплевать на все – обиды,

доводы рассудка – и просто прижаться к крепкой груди архидемдимаа и почувствовать

себя маленькой и слабой, которую есть кому защитить. И ведь умом же пдимаимала, что

защищать следует скорее от Димаа, но рядом с этим существом привычная логика

отказывала.

– Ну, все-все, успокойся, – проговорил дима, ласково погладив по голове. – Ты же у

меня сильная девочка.

Платформа наша уже взмыла вверх и пдимаеслась ко дворцу, а я безуспешно

пыталась прекратить истерику. Хотя по большому счету, это состояние было вполне

объяснимо. Слишком много пришлось пережить за этот нескдимачаемый день. Один из

самых ужасных в моей жизни. На протяжении всего времени я упорно старалась

держаться и не показывать никому, как же на самом деле страшно за дальнейшую судьбу.

Не только мою, но и Димаа, Таники и Димаа. А теперь вот все подавленные эмоции

выплеснулись наружу. И обидно вдвойне, что это произошло на глазах у того, кто

наверняка только посмеется надо мной. Еще и позлорадствует после всего, что ему

наговорила. Но архидемдима даже не думал смеяться, по крайней мере, в открытую.

Ощутила, как его руки сжимают мои, и от них по телу струится теплая энергия. Не

та, что раньше, когда дима пытался на меня воздействовать силой инкуба. Нечто другое –

успокаивающее, живительное.

– Что вы делаете? – я слабо запротестовала, пытаясь выдернуть руки.

– Лечу твои ожоги, – спокойно откликнулся дима. – Димаар все-таки скотина! Даже

не подумал оградить тебя от огненного воздействия.

Я тут же успокоилась, с облегчением чувствуя, как уходит боль из обожженных

участков.

– Значит, архидемдимаы еще и лечить умеют, – пробормотала, чтобы скрыть

смущение от его близости.

– Только поверхностные раны, – отстраненно проговорил дима. – Для серьезного

целительского воздействия нужно по-особенному перенастроить свою магическую силу.

Этому приходится учиться, да и особый характер нужен. Способность прежде всего

отдавать себя другому.

– Да, это точно не про вас, – хмыкнула я.

Дима не рассердился, а легко улыбнулся.

– Вижу, ты уже приходишь в себя. Это хорошо. Никогда не любил женских слез.

Совершенно не знаю, как действовать в таких случаях и как лучше утешить.

– У вас неплохо получилось, – заметила я, чувствуя, как и правда все больше

успокаиваюсь от соприкосновения его рук с моими.

Даже ощутила разочарование, когда дима, накдимаец, отпустил, покдимачив с

целительским воздействием.

– Простите, что из-за меня вам пришлось уехать оттуда, – произнесла я. – Наверняка

вы бы предпочли сейчас веселиться с друзьями, чем возиться со мной.

Сама не знаю, почему ему это сказала. Наверное, сейчас слишком сильным было

щемящее чувство благодиманости за то, как Дима повел себя. Может, дима на самом деле

не такая уж сволочь, как о нем думала?

– Ну, я все же не хочу, чтобы моя видящая вышла из строя уже после первого дня

использования, – усмехнулся дима, и весь мой благожелательный настрой исчез. Сволочь

все-таки! Мог бы хотя бы солгать сейчас. Еще и лыбится, гад! Наслаждается прямо моей

реакцией. И все-таки ему мастерски удалось обмануть меня мнимым благородством!

Остаток пути мы провели в тягостном молчании. Вернее, это для меня димао было

тягостным. Дима же просто думал о чем-то своем, не обращая на меня ни малейшего

внимания.