О бедном монахе замолвите слово.

— Ах, ты лежишь… Эта сестрица уже надеялась, что тебя волки съели, а ты лежишь, отдыхаешь, и вопишь гнусные песни?

Этот жалкий старик привык к побоям, оскорблениям и несправедливости. Тяжек путь этого несчастного бывшего монаха, усеян трудностями и испытаниями. Кто-то менее стойкий уже давно бы сдался, но не этот старый, согбенный, побитый, снова грязный и рваный но несгибаемый Дао Ли. Несть числа бедам позади, и еще больше их будет, но ничто не остановит этого старика в его восхождении в Небеса…

«А ну, поднимайся, даоист свинячий!», — не замедлил подбодрить меня учитель. — «Не время отдыхать. Этот старик кое-что почувствовал, что-то знакомое».

— Это лошадиное, учитель. Может быть, немного свиного, козьего и человеческого, но, в основном, лошадиное.

Учитель злобно заскрипел зубами.

«Повернись на северо-запад, и марш вперед. Мы выясним, что это такое, и попробуем забрать себе».

Чтобы убедить мою спутницу проследовать дальше в лес, вместо того, чтобы вернуться на дорогу, много времени не понадобилось, достаточно было показать на просеку, оставленную могучим Свиньей. Он, кстати, возвращаться не спешил. По ощущениям, доносившимся от него по узам духа, крови и Ци, он уже успокоился, обрел душевное равновесие, и, кажется, кого-то ел. Беспокоить его я не стал: учитель сообщил мне, что скоро Свинья снова нас покинет и вернется в мирок разлома, потому что мелкий еще, дескать, и не способен еще надолго оставаться в нашем мире.

«А когда вы, братья, окрепнете и станете сильнее, сможете оставаться вместе столько, сколько захотите».

И наша процессия двинулась в указанном направлении. Я оттирал метлу листьями и комками влажного мха, Ванкси хромала на обе ноги позади, и что-то бубнила себе под нос. Учитель непреклонно указывал нам путь к светлому (в его понимании) будущему. Идти пришлось довольно долго, зато и никаких трудностей в пути мы не испытали — ни болот, ни ветровала, лишь невысокий подрост. Я бы сказал даже, что раньше здесь была дорога, которой, правда, перестали пользоваться довольно давно: кое-где встречались остатки брусчатки, за которыми побрезговали вернуться жители окрестных поселений. Но вот впереди, сквозь просветы среди деревьев, показались очертания какого-то строения, по-видимому, и бывшего нашей целью. Вскоре мы приблизились к остаткам стены, над которыми поработало время и ударно потрудились местные жители: воротная арка пустовала, а сами ворота кто-то аккуратно снял и унес домой, стена же, сложенная из аккуратных ровных глиняных кирпичей кое-где оказалась разобрана почти до земли. И вот что меня несколько насторожило, так это брошенная возле ворот телега. Заднее правое колесо отвалилось и лежало рядышком, сквозь днище телеги пробивалась березка. Я подошел ближе и заглянул в нее: внутри, поросшие мхом, находились те же самые кирпичи из стены и насквозь ржавый заступ. Рядом с телегой обнаружились остатки мешков и парочка ржавых же кирок, с еще одним заступом. И вот это было совсем уж нехорошо: бросать инструмент без весомой причины никто бы не стал. Следов могучего духовного зверя, способного распугать команду мародеров, вокруг не наблюдалось, но они (звери) разные бывают; о возможной стычке с конкурентами ничего также не напоминало, да те и забрали бы ту же телегу и инструмент оставлять бы не стали. Но, в конце концов, то, что тут произошло, случилось довольно давно, и строить какие-то предположения было уже бесполезно.

— Ли! Смотри! — отвлек меня от размышлений возглас Ванкси.

Я оглянулся на нее — девушка обнаружила еще кое-что, а именно человеческие останки. Скелет, дочиста обглоданный мелким лесным зверьем и насекомыми, лежал неподалеку от телеги, и какой-то кустарничек, с ветвями, усеянными мелкими желтыми цветками, жизнерадостно прорастал сквозь грудную клетку бывшего бедолаги. Судя по остаткам одежды, скелет ранее принадлежал сильно небогатому горожанину или крестьянину из тех, кто слегка позажиточнее, и лежал он в направлении, обратном тому, откуда мы прибыли, лицом вниз. Каких-то внешних повреждений на скелете не обнаружилось.

— Братец Ли, — потеребила меня за рукав рубахи девушка. — Может быть, не станем заходить внутрь? Посмотри лучше, это здание за забором, выглядит как-то жутковато. И вон там, посмотри, — она ткнула пальцем в направлении остатков стены. — Там, кажется, что-то написано.

Я пригляделся.

Ветра и дожди практически стерли надпись на уцелевшем куске стены, но различить ее еще было возможно.

— «Остановись, путник. Древнее зло овладело этим местом», — с трудом разобрала надпись Ванкси. — Нет, нам, определенно, не туда.

«Определенно, нам туда», — ну как же тут обойтись без старого Фанга?