О бедном монахе замолвите слово.

Что со мной, несомненно, будет в ближайшем будущем, слушать я не стал. Подхватив с пола огурец, засунул его ей в прелестный ротик, извергающий ругательства и угрозы, и отправился наверх, где-то там оставался старик Оуян и тетка Шу, надо бы их проведать.

Я выбрался на улицу, огляделся и обнаружил старика Оуяна, привалившегося к стене дома напротив, он выглядел неважно: рваная рубаха, засохшая кровь на лице и бороде, слипшейся сосульками, распухший нос. И глаза, светящиеся весельем.

— Как ты, старик Оуян? И где тетка Шу?

— Лучше, чем когда-либо! А Шу побежала за помощью к Оленю. Мы честные граждане, младший Дао, и власти не должны позволять диким культиваторам бесчинствовать тут.

— Твой дом…

— Не беспокойся, юный Ли! Дом отремонтируем, это не беда. Но как ты разобрался с этими негодяями, а? Угодил, угодил старику! Жаль, что тебя не было со мной, когда такие же как они разрушили мой старый дом! Но тебе лучше бы уходить, и не появляться тут несколько дней. Кто знает, чем это все кончится?

Я молча кивнул ему, и отправился, было за метлой, но не тут то было.

На глаза мне попалась несравненная Роу Мэй, что попала под гнет тряпки тетки Шу, сверзилась в канаву, погрузилась там в ручей, и некоторое время боролась за жизнь над бездонной пучиной, глубиной примерно по пояс, а теперь с трудом выбиралась обратно на дорогу. Ее жемчужно-белое платье больше не было белым, прическа расползлась и черные волосы, цвета ночного неба, растрепались и слиплись. Она подтягивалась на руках, и божественно-прекрасные черты лица ее исказились в яростной гримасе, и жажда крови, источаемая ею, могла бы расколоть землю и поколебать небеса.

От девушки жутко смердело, но это была не ее вина.

Еще один поток убийственного намерения окатил меня сзади.

Роу Ксиу, столь же яростная, как и прекрасная в своем деревянном одеянии, наконец, прожевала огурец, и с воинственным кличем бросилась на меня. Чего она хотела — кусаться или пнуть меня своей нефритовой ножкой — я не стал выяснять, ведь лучшая битва та, которой удалось избежать! И плавным движением, подобно туманной дымке, уплывающей от дуновения утреннего ветерка, я уклонился от нее, и стремительный ее бег ускорил легким толчком в спину. Неудержимая, словно селевый поток, Роу Ксиу промчалась дальше, и оказалась в объятиях несравненной Роу Мэй, и увлекла ее с собой обратно в неведомое, в которое они и погрузились с громким всплеском.

А мне ничего не оставалось, как подобрать свою метлу, и отправиться… Куда-нибудь. Дорога странствий звала меня.

А начать я решил с прохода в Оуяновом подвале — если там сокровище, то неплохо бы мне его прибрать, потому что пока оно там, старика Оуяна в покое не оставят. А в древней канализации искать они меня будут долго. Зайдя в дом, я выудил из кольца изумруд, и, уже торопясь, передал его старику, так, чтобы не видели многочисленные любопытные соседи, что повыглядывали из дверей и окон соседних домов.

— Бери, старый Оуян. Спрячь, потом продай. И не вспоминай обо мне плохо!

— Боги смотрят на тебя, молодой Ли, — улыбнулся старый сквалыга — Иди скорее.

***

И больше молодого практика, именуемого младшим Дао Ли, в этом городе не видели, и лишь многочисленным городским сплетникам и сплетницам прибавилось тем для разговоров.

***

Кто-то говорил, что могучие практики поймали его и разорвали на десять тысяч кусочков, которые и втоптали затем во прах, а прах сожгли в драконьем пламени.

***

А кто-то знал точно, что его утащили демоны, что с начала времен были заточены в древнем захоронении, сделали из его жил и костей цитру и бренчат теперь на ней каждый понедельник.

***

Кто-то слышал, как несчастный Дао Ли, заблудившийся в древней канализации и умерший там от голода и дурных болезней, переродился в призрака и стенает ночами. Горе тому, кто его встретит.

***

А кто-то по секрету рассказывал, как младший Дао Ли вконец упоролся пилюлями культивации и таки превозмог пределы человеческого организма, нагадив во все алхимические печи монастыря, что было непросто, учитывая их количество. После этого он оседлал свою железную метлу и, горланя похабные частушки, ускакал на ней в закат. И грезились ему при этом зеленые демоны, и столь стойкими были эти видения, что злостных зеленых демонов видели многие жители города.

А еще рассказывали легенду о святом старце, что изобличил трех вонючих ведьм, скрывавшихся под личиной божественных красоток.

Кто с уверенностью может сказать, что из этого правда, а что вымысел?

Глава 2