О БЕДНОМ РОМАНЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО

Недавно вышла рецензия Василия Владимирского на роман Владимира Аренева «Магус». И там рецензент в конце говорит, что, видимо, Аренев принадлежит к харьковской школе (автор «Магуса» вообще-то киевлянин, но это ладно). Почему? – потому что в книге много всякого рода отступлений и подробностей. И есть в рецензии такая фраза – цитируем не дословно, по памяти, но мысль следующая: когда читатель ждет в финале, убьют героя или нет, нельзя же все прерывать и начинать говорить о чем-то совсем другом: дать пейзаж, философское отступление и прочее.

Отвечаем: можно! И зачастую даже нужно. Потому что это роман. А хочешь, чтобы лобовое действие не прерывалось – читай рассказы. Там другие законы.

Вот что об усложненной фактуре повествования говорил Ги де Мопассан: «Глубокий скрытый смысл событий на основе наблюдений и размышлений за происходящим в мире». Обратите внимание: за происходящим в мире. Роман – это еще и мир, а не только приключающийся герой. Герой – могучий инструмент для раскрытия мира. Только не следует понимать МИР РОМАНА, как придуманный автором "новый мир" – были, значит, эльфы, а стали цвельфы или эльфы в скафандрах, живущие на изобретенном мною Плато Скелетов.

Мир – это огромная совокупность событий, а не конструктор «ЛЕГО» для маленьких Самоделкиных.

5. Роман – реализованный принцип "многоязычия"

Более десяти лет назад в "Размышлениях о «Дон-Кихоте» я обнаружил главное назначение современного романа в описании атмосферы. Вот основное отличие этого жанра от других эпических форм: эпопеи, сказки, приключенческой повести, мелодрамы, романа "с продолжением", где излагается определенное действие, следующее известному маршруту и руслу. В противовес конкретному действию, стремящемуся к скорейшему финалу, атмосфера означает нечто расплывчатое, спокойное. Действие затягивает нас драматическим вихрем, атмосфера, наоборот, только приглашает к созерцанию. В живописи атмосферу, где "ничего не происходит", передает пейзаж в отличие от исторического полотна, где изображен подвиг, событие в чистой форме. Не случайно именно в связи с пейзажем возникла техника plein air, другими словами, атмосферы.

Х. Ортега-и-Гассет, «Мысли о романе»

Хотя мы знаем, что Евгений

Издавна чтенье разлюбил,

Однако ж несколько творений

Он из опалы исключил:

Певца Гяура и Жуана,

Да с ним еще два-три романа,

В которых отразился век,

И современный человек

Изображен довольно верно

С его безнравственной душой,

Себялюбивой и сухой,

Мечтанью преданной безмерно,

С его озлобленным умом,

Кипящим в действии пустом.

А. Пушкин, «Евгений Онегин»

Что мы имеем в виду под реализованным принципом многоязычия?

Нет, отнюдь не литературный язык, которым написан текст.

По Бахтину, монологическая точка зрения на мир – это отдельный социальный язык. Допустим, вот это – социальный язык крестьянства, это язык «потерянного» поколения, а это язык религиозной общины, а это язык злобы политического дня. В данном случае мы понимаем под языком систему взглядов, принципов, умопостроений, принятой терминологии – и способ выражения всего этого. Например, язык нового поколения – это не только «превед, медвед!» в интернете. Отсюда вытекает целый поведенческий комплекс – привычки, неврозы, пристрастия, взгляды на быт и искусство…

Каждый такой язык – монолог. Отдельная точка зрения на мир. Пользуясь этим языком, я-автор отражаю точку зрения поколения, среды, социума и так далее. Так вот, роман строится ДИАЛОГОМ.