О бедном зельеваре замолвите слово

Клара на это ничего не ответила, но во взгляде что-то промелькнуло. Пока она складировала по полкам и ящичкам купленное, я тихо и молча попивал чай, закусывая булкой с малиновым вареньем. Очень даже вкусно. И чай душистый, с бергамотом.

Когда знахарка села и взяла кружку, понял — теперь можно. И вопрос слетел с языка:

— Что произошло со старостой?

— Долго же ты терпел, — на ее розовых губах появилась ухмылка, а сама, потрепав мне нервы ожиданием, продолжила, — Вчера вечером явился в деревню как ни в чем не бывало. Сказал, что в лесу заблудился. — Хмыкнула. — Местные поохали, поахали да поверили ему.

— А ты?

— Ведьму так просто не обманешь, — и смотрит так прямо, с вызовом, что в зеленых глазах молнии мелькают, — С виду вроде здоров, на упыря не похож — ты и сам видел, близко к нему подходить не стала. Но чую я от него магию, которую спрятать пытались. Темную.

— Некромант? — она пожала плечами, а я засунул в рот ложку с вареньем. В голове зашелестели страницы прочитанных книг — нет ли там зелья какого-то подходящего? Клара меня не дергала, попивая чай с малиной: ее глаза заинтересованно смотрели на меня, но я не обращал на это внимания, «захлопнув» талмуд. — Не нашел. Вариантов много: староста не был упырем и действительно пробыл в лесу, он им все же был и каким-то чудом стал человеком, староста — подменка. И каждый из этих вариантов мне не нравится.

— Насколько знаю — есть зелье способное проявлять скрытое.

Я кивнул — понял куда она клонила.

— Есть, но, чтобы его приготовить, мне понадобятся редкие ингредиенты и с месяц работы. Не говоря уже про лабораторию. А среди ваших… знаний нет ничего похоже?

Она закрыла полупустую банку с вареньем, а я лишь мысленно вздохнул, проводив банку печальным взглядом. Вкусно же, было. Домашнее видимо, может даже и свое, в меру сладкое и густое. Выпросить что ли маленькую баночку.

— Имеется похожее, правда, оно тоже не из простых. К тому же потребуется кровь старосты.

— А много?

— Да нет, пары капель достаточно.

С этим да, будут трудности, да и сомневаюсь, что староста просто так расстанется со своей кровью. Есть над чем подумать; можно еще покопаться в дядиных книгах, авось что и найдется на замену, но это уже вечером.

Уйдя от знахарки и оставив ее «чахнуть над травами», хотел было поискать Ульяха и вручить тому подарок, но оставил это на следующий раз — кто знает, где сейчас его носит. А вот проведать строительные работы и Василька стоило бы. Особенно потрясти последнего.

Свой дом я узнал, и, в то же время, он стал… не таким мрачным как в день моего приезда. За счет новых стен здание визуально увеличилось, и окон прибавилось, а значит и светлее будет. Но крыша, такая же покатая и черная, осталась неизменной, как и запертый под ней чердак. Разве что, подлатали в нескольких местах, и зачем-то установили медный флюгер в форме колбы со стрелками. М-да, кому потом спасибо за такое сказать? Хотя, в целом внешний вид жилища меня удовлетворял, аж ностальгия по дому накатила. Работники, завидев меня, оставили дела и подошли ближе. Василька среди них не было, и поэтому голос взял Жак-дровосек:

— Ну как, господин зельевар, все нравится?

— Нравится. В таком теперь приятно будет жить.

— Это вы еще внутренности не видели! Но нам надо еще пару деньков до окончания, — даже интересно что меня будет ждать в конце. Настаивать на «посмотреть одним глазком» не стал.

— Вы Василька не видели? Мне с ним поговорить очень надо бы, — Жак и остальные, как один, указали в сторону от стройки.

— У себя скорее всего. Его дом не перепутать, он один такой сине-зеленый в округе. Пойдете прямо, потом свернете и до упора.

Поблагодарив и пожелав им легкой работы, направился в указанном направлении. Дом действительно не перепутаешь: левая часть была блекло-голубой, правая же — насыщенно зеленого цвета. Подозреваю, что в процессе закончилась краска, и не стали искать такой же цвет, а покрасили тем, что было.

Я усмехнулся: дом Василька оценили бы столичные художники. Они любят такое.

В остальном же это был маленький домик с небольшим заросшим огородом. Собственно, трава здесь росла вдоволь и видно, что хозяин не утруждал себя благоустройством участка. Калитка со следами ржавчины открылась с противным скрипом; ноги утопали в траве, и на третьем шаге я споткнулся о коварный камень, к счастью, не потеряв равновесие.

— Вот же…

Посетовав на хозяйское «гостеприимство», дошел до окна и осторожно постучал по тонкому стеклу. Хотя бы чистому. Тишина была мне ответом. Я начал стучать в дверь, уже громче и настойчивее. Тот же эффект. Пока думал стоило ли без разрешения заходить в чужой дом, моя рука уже открывала дверь, а ноги сами переступили порог.