О, Боже! Какие мужчины! Трилогия (СИ)

— А ты чему радуешься? — провела ноготками по обнажённой груди пленника, продолжая общаться с Мороком. — Я на тебя тоже ещё зла. Воспользовался моим незнанием… Как и этот вот выдумщик. И что ты с меня считал, Яр? — ага, дёрнулся под моими руками после этих слов, тоже что-то пытался узнать. — Потому и промолчал, да? Лис он лис и есть, — устроилась на его бёдрах и потерлась телом о кожаные шорты, скрывающие соблазнительную натуру, и снова провела ноготком указательного пальца по груди упрямого мужчины, ненароком задев сосок. — Ну как? Не передумал быть одноразовой игрушкой? Неужели не хочешь посмотреть, что там, в новом мире интересного есть? — спросила тоном змея искусителя и, склонившись над вторым урмытом, лизнула его в шею. — Совсем-совсем не интересно? — медленно улыбнулась и мазнула длинным хвостом по груди мужчины, с удовольствием отметив, как он вздрогнул. — Не любопытно, что за море там шумит? А если в нём можно купаться? А ты знаешь, что такое сёрфинг? Нет? Правильно, знать не можешь. Я даже не сомневалась… Это такое катание на доске, похожее на катание на лайкире. Только катаются по волнам. Чем выше волна, тем сильнее кайф. Не хочешь попробовать? А ещё есть сноуборд… Тоже не интересно? — сколько бы ни пытался строить из себя равнодушного, а вот тёмные глаза всё равно выдают его с головой. — Сноу — это снег. Борд — доска. Катание на доске по снежным склонам… Съезжаешь с горы и очень легко можешь свернуть себе шею там, где спуски особенно крутые или скал много, или где обрывы имеются. Очень рискованный вид спорта, если трасса не подготовлена специальным образом. Совсем-совсем не интересно? — спросила невинно ещё раз и поцеловала упрямца в уголок губ. — Совсем, да? — выпрямилась и провела по его рту пальцем.

И на этом самом месте Морок решил выйти из образа наблюдателя и подкрался ко мне, совсем как писец, незаметно. Положил руки на плечи и прижался грудью к спине, заставив теперь уже меня вздрогнуть.

— А зачем тебе он, когда есть я? — прошептал на ушко так, что Яр тоже услышал.

— Ты же вроде отказался от должности одноразовой игрушки. Или я тебя неправильно поняла? — хмыкнула и провела ладошками по груди Лиса.

— Не собираюсь ограничиваться одним разом, — ухмыльнулась эта зараза мне в волосы и склонилась к шее, прижавшись к позвонку у её основания губами.

Кто-то, кажется, совсем осмелел. Почему, интересно? Потому что простила этому вредине все его выкрутасы? Ведь большая их часть объясняется банальным непониманием собственных чувств и ревностью к Лису. Как на такое долго злиться? И прильнуть спиной к Мороку очень хочется. И воспитывать Яра желания нет. Может, ну его? В другой раз наиграюсь? Первый урмыт скользнул ладонями по обнажённой полоске моего живота и потянул меня на себя. Разврат на глазах у пленённого Лиса? Новое слово в пытках? А что, мне нравится… Откинула голову назад и потёрлась ею о грудь Морока, осталось ещё замурчать и вообще шикарно будет. Зажмурилась от удовольствия, когда мужчина поцеловал в шею, влажно и жарко, зажигая яростный и опаляющий огонь желания. Нежности действий первого урмыта нечего было противопоставить. Вот где грозило сдаться без боя, уж слишком головокружительно это было, чувствовать бережность и мягкость прикосновений бывшего Главнокомандующего.

— Морок, — протестующе прошептала, пытаясь вывернуться из объятий соблазнителя. — Кто-то говорил, что не спал и ему надо отдохнуть… И одному, и второму. От-п-пусти! — велела срывающимся голосом и чуть разочарованно не заскулила, когда моё приказание выполнили.

Соскользнула с Яра и позорно сбежала в туалетную комнату, не в силах выносить сейчас присутствия этих двоих. Находясь в душевой, велела Усладу убрать и наручники, и изголовье кровати. Пусть Лис катится на все четыре стороны. Мне надо подумать, как пережить предстоящую ночёвку в объятиях Морока. У меня больше бастионов не осталось. Только тлеет что-то тёплое в душе, и сладко тянет низ живота… Прислонилась спиной к стене и мечтательно прикрыла глаза, перебирая в памяти весь тот небогатый запас прикосновений, который мне достался только недавно. Провела пальчиками по своей шее, скользнула по животу… Сладко-нежно на душе как-то… И тревожно. Во что я окунусь, если сдамся? Раньше всё казалось простым. Ну, переспим, ну появится метка, ну перестанет Услад подпихивать мне урмыт в постель… А теперь? Как всё будет теперь? В ушах звучало до сих пор «Все мысли о тебе, почему так, не знаю»… Как же сильно меня зацепил именно этот вредный урмыт! До сих пор трясёт при воспоминании обо всём им сказанном! Как я это пропустила, не заметив за всеми колючками, что мы демонстрировали друг другу постоянно?