О, Боже! Какие мужчины! Трилогия (СИ)

Мужчина помог мне смыть следы страсти, повертелся под водой сам и переключил режим, давая возможность нам обоим высохнуть. Потом подхватил на руки и утащил в комнату. Там положил на невидимую кровать и устроился рядом.

— Надо уходить, — сказал расстроено. — А я не хочу. Скучать буду без тебя.

— Ох, Лис, ты такой лис, — погладила по его обнажённой груди пальчиками и с удовольствием прижалась, когда он притянул меня к себе. — Побудь ещё чуть-чуть. Потом пойдёшь…

— Угу, — согласился он невнятно, уткнувшись носом в мои волосы. — Ты пахнешь сладким, — сказал с улыбкой в голосе.

Млели мы ещё где-то часок. Яр был очень ласковым, нежным и комплименты на ушко сумасшедшие шептал. Совсем не хотелось его никуда отпускать. Но дело есть дело, а времени у нас действительно в обрез. Очень неохотно отпустила мужчину и сразу же затосковала. По обоим. Пусть появление Морока и обеспечит наличие новых проблем, но его тоже не хватало. И я бродила потерянным призраком по Дому, не в силах себя заставить думать о чём-то другом и заняться, к примеру, разгадыванием тайны пульта.

Вздрогнула, когда Услад сообщил, что Морок вернулся. Раньше, чем я думала. Решил побдеть чуток? Или уже выполнил всё задуманное? Долго дёргалась, не решаясь показаться ему на глаза. Но век прятаться всё равно не получится. А я не нашкодившая кошка, чтобы бояться тапка. Тэйалия я, или кто? Мне по статусу полагается рота ублажателей. Вот с тем настроем и идём общаться. Легко сказать, но трудно сделать.

Вернулась в свою комнату, тяжко вздохнула, стоя на пороге. И передёрнула плечами, услышав вопрос, прозвучавший очень резко в тишине:

— И как? Он лучше?

Откуда знает-то, спиной ведь ко мне стоит. А всё прочувствовал и понял с лёту. Впрочем, я ничего и никому не обещала.

— Скажи, Морок, — мой голос звучал ровно, скрывая ту бездну эмоций, которую испытывала в этот момент. — Я родилась здесь?

— К чему ты ведёшь? — его голос тоже звучал ровно, но мужчина явно зол, не думаю, что готов вот так сразу всё принять и понять.

— Кто меня привёз в этот мир, Морок? — глупо было, наверное, давить на это.

— И долго ты будешь меня этим попрекать?! — повернулся ко мне и маску снял.

А глаза-то мечут молнии.

— Я не попрекаю, — так, держим себя в руках и стараемся не устраивать скандала. — Напоминаю! Ты первый хотел, чтобы я приняла ваши обычаи. А что будет, если в Дом придут новые урмыты, Морок? Каждый раз будешь обливать меня презрением? За что? За то, что следую вашим обычаям?

— Я не обливаю презрением, — сказал внешне спокойно, а потом, с трудом проталкивая слова сквозь горло, добавил. — Мне больно… Раньше мне приходилось делить араи и на ррван урмыт, и даже на троих. И было всё равно. А сейчас больно. Ты знаешь, почему? Я — нет! Я понимаю, что так должно быть. Умом понимаю. Обряд требует того, чтобы его довели до конца. Не ясно, чем незавершённый Обряд может нам всем грозить… Я… Ярило… мы не последние в этом списке. Но мне больно… и тяжело, Светлячок.

— Ева. На самом деле меня зовут Ева. Как мать-прародительницу, от которой по легенде пошла жизнь на моей планете, — сделала шаг к мужчине, не зная, правильно ли поступаю и удастся ли снять напряжение, появившееся между нами. — Вы разные, Морок. Не лучше, не хуже друг друга. Не буду вас сравнивать или соревнование между вами устраивать. Вы разные, несравнимо разные. И оба мне дороги. И я предпочитаю сразу расставить все точки над «и». Ты должен принять то, что я тэйалия и ею остаюсь. Ты сам привёз меня в этот Дом. Сам выбрал свою судьбу, подтолкнув меня к тому, чтобы я сделала тебя первым урмытом. Обратно дороги нет. Разве что, в мой мир уйти получится. И то, в этом случае, я не понимаю, как смогу расстаться с кем-то из вас. Не знаю, сможешь ли ты этот факт принять. Ни без тебя не смогу, ни без него. Говорю как есть. Прости, если это не то, что тебе хотелось бы услышать. Но я предпочитаю быть честной. И перед собой тоже. Достаточно делала вид, что ничего не вижу и не понимаю. Не буду и унижаться, умоляя быть со мной. Теперь решение только за тобой. Либо принимаешь всё как есть, либо живём так, будто чужие друг другу и ничего не было и не будет. Думай, Морок. Время у тебя есть.

— Я подумаю, — сказал без тени улыбки и мне навстречу шага делать не стал.