О боже, какие мужчины! Знакомство

– И где оно? Для тебя и для меня. И если это такое же прозрачное нечто, что ты мне уже демонстрировал, то по нескольку штук и того, и другого, – наученная горьким опытом, решила обговорить все условия заранее.

Надеюсь, что предусмотрела все. Затаив дыхание, и мысленно перекрестившись, принялась за дело. Подошла близко-близко к Мороку. Смогу ли немного подразнить его и наказать за все обидные слова, что сказал в мой адрес? Как не сорваться самой и суметь отказать в такой пикантной ситуации? Тэйалия я или как?

Первой сняла маску, надеясь на то, что не придется разгадывать головоломку под названием «Что снять сначала, а что потом?». Маска поддалась, кажется, никакой строгой очередности, что за чем снимать, не существует. А то ж замучаюсь отдирать то, что не снимается, пытаясь понять, что снять следующим. Пояс сняла без проблем, стоило только взяться за него, как он оказался у меня в руках.

А дальше уперлась в тупик, так как не понимала, что делать с красной одежкой. Помню, что она была кусками ткани, которые под руками жрецов принимали нужную форму. Но что нужно сделать, чтобы снять, просто не знала. А спрашивать гаденыша не хотелось. Прикоснулась к одеянию ладонью в перчатке, провела по ткани… И, о чудо! Красная хламида исчезла.

Как все просто! Никаких тебе замочков и прочих заморочек. Прикоснулся и всего делов! Интересно, а одевается это все так же легко? И обязательно с чужой помощью? То есть после того, как отдохну и решу одеться для выхода на улицу… Что-то мне уже не нравится это, совсем. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Коснулась следующей золотой одежки, и она с тихим шелестом скользнула вниз и тоже испарилась.

Дальше не концентрировалась на том, что делаю. Просто касалась и все. Меня слишком заинтересовало то, как ткань соскальзывала с литых плеч и пропадала. Что-то в этом было такое интимно-возбуждающее! Тем более знала, что увижу после того, как слетит последняя одежка, и даже предвкушала этот момент.

На последних слоях шалила немного. Не просто касалась, а проводила ладонями по груди, по плечам, впиваясь взглядом в непроницаемое выражение лица урмыта. Мужчина временами вздрагивал, и тогда в зеленых глазах проскальзывало что-то непонятное мне. Неужели моя игра так на него действует? Хотелось бы, чтобы не только меня пронимало до печенок. И я продолжала дразнить мужчину, оглаживая его по животу, но никогда не спускаясь ниже. Правда, и самой от всех этих экспериментов, дышалось тяжело. Под маской кусала губы, так хотелось прикосновения к ним. Поцелуй, о нем грезилось и сильно…

А существуют ли здесь поцелуи? Как здесь выражают свои чувства и влечение? Так ли, как на Земле, или все же иначе? Вдруг здесь принято туда-сюда-обратно и ничего сверх? Эти соображения немного отрезвили, и когда урмыт остался в одних штанах, что были на нем под всей этой одеждой, остановилась и сделала шаг назад:

– Оденешься сам? – порадовалась тому, что голос не хрипит и звучит как обычно.

– Да, тэйалия, – ответил он низким вкрадчивым голосом.

По позвоночнику пробежала дрожь, так искушающе звучали бархатные интонации.

– Сними одежду с меня, – ответила не менее сладко. – Только, будь любезен, безо всяких вывертов. Просто прикосновение, чтобы одежда упала. Все остальные инициативы оставь при себе. Ферштейн?

– Как скажешь, Светляш… Светлячок, – патоку тона не испортило даже то, что мужчина споткнулся при произнесении моего прозвища.

Этот фокусник даже маску умудрился снять так, что я почувствовала, как по позвоночнику прокатилась очередная дрожь возбуждения. Пальцы урмыта как бы случайно скользнули по подбородку, губам, шее и маска полетела вниз. Но испытующий взгляд Морока выдержала спокойно, усмехнувшись насмешливо в ответ.

– Дальше, – мурлыкнула провокационно.

Мое вожделение может выдать выражение лица… Выдержка у меня не такая крепкая. Но я пока справляюсь. Надеюсь, что справляюсь и выгляжу как всегда. А вот его выдает то, что находится у противоположного пола пониже талии. И обтягивающие красные штаны мужского интереса к моей персоне и процессу раздевания не скрывают совсем. Хоть это здесь так же, как и на Земле.

Мои провокации обошлись мне дорого. Урмыт четко выполнял мое приказание. Просто касался. Но где и как! Если сначала спасало количество одежек, то когда их осталось меньше, чем пальцев на одной руке, стало гораздо хуже.

Морок касался груди, спины, местечка у основания шеи, надавливая, как бы случайно поглаживая… И не всегда делал это руками. Иногда руки заменяли губы. Гад, да и только. Но я молчала. Сказать, чтобы прекратил так делать – выдать истинные чувства. Поэтому продолжала через силу улыбаться, ожидая, когда он завершит с процессом.