О брачной и внебрачной жизни

Поляне имеют обычай отцов своих кроткий и тихий, стыдливы перед снохами своими и сестрами, матерями и родителями; перед свекровями и деверями великую стыдливость имеют; имеют и брачный обычай: не идет зять за невестой, но приводит ее накануне, а на следующий день приносят за нее — что дают. А древляне жили звериным обычаем, жили по-скотски: убивали друг друга, ели все нечистое, и браков у них не бывало, но умыкали девиц у воды. А радимичи, вятичи и северяне имели общий обычай: жили в лесу, как и все звери, ели все нечистое и срамословили при отцах и при снохах, и браков у них не бывало, но устраивались игрища между селами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни, и здесь умыкали себе жен по сговору с ними; имели же по две и по три жены.

Упоминается в «Повести» и скифское племя «гилии». Правда, к тому времени никаких скифов на свете уже не было, но память о них, видимо, продолжала волновать умы: «Другой закон у гилий: жены у них пашут, и дома строят, и мужские дела совершают, но и любви предаются сколько хотят, не сдерживаемые вовсе своими мужьями и не стыдясь…»

Так или иначе, создается впечатление, что жители Древней Руси не слишком обременяли себя сексуальными ограничениями. Традиции, идущие из глубины веков, достаточно долго не могло разрушить даже христианство. В начале XVI века игумен одного из псковских монастырей жаловался на празднества, устраиваемые в «день Рождества Иоанна Предтечи» (на Ивана Купала): «И тогда во святую ту нощь мало не весь град взмятется и взбесится… стучат бубны и глас сопелей и гудят струны, женам же и девам плескание и плясание… всескверные песни, бесовские угодия свершаются, и хребтам их вихляние, и ногам их скакание и топтание, тут есть мужам и отрокам великое прельщение и падение, то есть на женское и девическое шатание блудное воззрение, такоже и женам замужним беззаконное осквернение и девам растление».

Семейное и брачное право на Руси впервые зафиксировано на рубеже тысячелетий. Князь Владимир издал «Устав князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных». Этим уставом многочисленные категории гражданских дел, в том числе о браках и разводах, о прелюбодеяниях и об изнасилованиях, переходили в ведение церковного суда. Как именно должны были пастыри разрешать споры и наказывать провинившихся, князь умалчивает, неопределенно ссылаясь на «греческий Номоканон». Но об этом более подробно говорится в первом письменном своде законов — «Уставе князя Ярослава о церковных судах», который был издан в середине XI века и расширен преемниками князя.

Ярослав Мудрый, как и его отец, доверил церкви разрешение семейных споров и сексуальных преступлений. Церковное венчание еще не привилось: венчались только князья и бояре, а простой люд заключал помолвки и играл свадьбы по старинке. Однако развестись по старинке уже не получалось: поругавшиеся супруги бежали искать княжеской правды, а найти ее можно было только в церковном суде. Церковь охотно взяла на себя разрешение семейных споров даже в том случае, когда семья была невенчанной. Тем более что она, по мудрому решению князя, получала бóльшую компенсацию, чем даже потерпевшая сторона. Так, если жених после помолвки отказывался жениться, то невеста согласно указу Ярослава получала за свой позор три гривны, а митрополит, хотя позора и не терпел, — шесть гривен. Еще одна гривна доставалась родителям невесты «за сыр» — обряд разрезания сыра был главной частью помолвки.