О брачной и внебрачной жизни

Дефлорация — довольно сложная и не всегда приятная процедура. Многие народы считают ее тягостной как для женщины, так и для мужчины. Больше того, она считается опасной для мужчины, так как вместе с кровью в него может проникнуть злой дух. Поэтому в некоторых обществах ее заменяют специальной хирургической операцией. У многих народов — тибетцев, японцев, уйгуров, жителей Кампучии, Индонезии, Филиппин и др. — существовал обычай ритуальной дефлорации девушек жрецами. Это должно было совершаться обязательно в определенном возрасте и предшествовать выходу девушки замуж, иначе она и ее родители считались опозоренными. У некоторых других народов, прежде чем муж осуществит свои супружеские права, это публично делают все остальные мужчины деревни. Этнографы обычно считают это своеобразной формой выкупа, который жених платит своим товарищам по мужскому союзу. Но его можно рассматривать и как частный случай класса древних обрядов, связанных с освоением нового. Желая избежать связанной с этим опасности, первобытные люди в таких случаях пропускают вперед кого-то менее ценного (например, в новый дом сначала пускают кошку) или того, кто имеет больше возможностей избежать влияния злых духов (например, колдуна).

Зигмунд Фрейд упоминает, что у некоторых австралийских племен дефлорацию девушек, достигших брачного возраста, совершала пожилая женщина, а иногда к ним специально приглашали белых мужчин (это прекрасно согласуется с тезисом Кона о том, что для лишения девушек невинности могли использовать тех, кого не жалко). Фрейд пишет: «У закаев (Малайские острова), у баттов (Суматра) и альфуров (на Целебесе) дефлорация производится отцом невесты. На Филиппинских островах имелись определенные мужчины, специальностью которых была дефлорация невест в том случае, если плева не была еще в детстве разрушена старой женщиной, которой это специально поручалось. У некоторых эскимосских племен лишение невинности невесты предоставляется ангекоку [колдуну] или шаману».

В средневековой Европе, если верить преданиям, юные жены нередко противились своим новоиспеченным мужьям. «Песнь о нибелунгах» подробно описывает первую брачную ночь короля Гунтера и очаровательной Брюнхильды (не путать с валькирией Брюнхильдой!). Королева была, в отличие от валькирии, женщиной вполне земной, но боевыми искусствами владела. Обидевшись на мужа, который во время свадебного пира не ответил на ее вопрос, она решила отказать ему в супружеской близости.

Сорочку на Брюнхильде король измял со зла.
Стал брать жену он силой, но дева сорвала
С себя свой крепкий пояс, скрутила мужа им,
И кончилась размолвка их расправой с молодым.

Как ни сопротивлялся униженный супруг,

Он был на крюк настенный повешен, словно тюк,
Чтоб сон жены тревожить объятьями не смел.
Лишь чудом в эту ночь король остался жив и цел[105].

Всю первую брачную ночь король провисел на стене, в то время как Брюнхильда мирно «вкушала сладкий сон». Лишь под утро юная супруга сняла мужа со стены, чтобы не позорить его перед придворными. История повторилась бы и на следующую ночь, если бы перепуганный король не позвал на помощь своего друга Зигфрида. Тот смирил несговорчивую новобрачную, и Гунтер наконец-то смог осуществить свои супружеские права.