О чем говорят младенцы

Про меня все забыли. Я сидела под столом и ела мандарины, зеленые с боков и оставленные под столом «дозревать», как и зеленые бананы, не желающие желтеть даже на подоконнике рядом с плитой.

В одиннадцать вечера пришел гость – мамин научный руководитель.

– А где у вас елка? – спросил он.

Про елку мама забыла. Елочные базары были уже закрыты.

– Без елки нельзя встречать Новый год, – строго сказал руководитель.

Бабушка, бросив последний взгляд на утку, решительно выбросила все в мусорное ведро, взяла из холодильника банку печени трески и ела ее стоя, прямо перед открытой дверцей. Рядом стоял научный руководитель, который ложкой задумчиво выковыривал селедку из-под шубы.

Елку бабушка с научным руководителем вырубили в парке. Рубили маленьким топориком для мяса. На выходе их остановили. Бабушка показала милиционерам удостоверение ветерана войны и члена Союза журналистов, а научный руководитель – книжечку сотрудника института.

Домой они вернулись вместе с младшим и старшим лейтенантами милиции. Мама за это время успела засунуть примерзшего к дальнему углу морозилки кролика в духовку.

Натуля плакала, потому что туфли натерли ноги, а тетя Лена вышла на след скрипки.

– Давай мы тебя переоденем? – предложила мама, которая никогда не могла выносить детских слез.

Натуля, в модной водолазке моей мамы и в ее же туфлях тридцать девятого размера на шпильках, почувствовала себя Золушкой.

Около одиннадцати погас свет. Электричество выключили во всем доме. Мама принесла свечи.

Без пяти двенадцать, когда дали свет, лейтенанты закричали «ура!» и пообещали тете Лене найти все утерянные скрипки на свете. Натуля уплетала кролика. Научный руководитель вешал на елку игрушки и с любовью смотрел на пластмассового Деда Мороза с отвалившейся бородой из ваты. Потом все писали желания на бумажках, сжигали их и бросали в бокал, торопясь выпить, чтобы все исполнилось. Никто не заметил, как от свечи загорелась занавеска на кухне. Научный руководитель пытался потушить пожар водкой. Тетя Лена открыла новую бутылку шампанского, тоже с целью тушения, и стояла счастливая, вся в пене, потому что старший лейтенант за минуту до этого сказал, что она – красавица. Натуля с чемоданом и собакой стояли на лестничной клетке. Научный руководитель спасал елку и Деда Мороза – пропихивал дерево в балконную дверь. Младший лейтенант вызвал пожарных. А про меня все забыли.

Под столом, в фанерном ящике на старой наволочке меня, спящую, нашли пожарные, которые приехали, когда пожар был потушен, но для приличия залили кухню пеной.

Первого января мама встала и пошла оценивать ущерб, нанесенный праздником. В обугленной кухне на полу спали лейтенанты, укрытые новым подарочным пододеяльником, тетя Лена лежала на кухонном угловом диванчике в обнимку со скрипкой. Научный руководитель, усыпанный елочными иголками, обнимал пластмассового Деда Мороза. Натуля зарылась в одеяло с головой так, что торчали только ноги в туфлях, которые она так и не сняла. Я, вся в аллергической сыпи на цитрусовые, спала в ящике, уткнувшись в блохастое псиное брюхо. Бабушка стояла у плиты и со сковородки выбрасывала в мусорное ведро очередной подгоревший блин.

– Доброе утро, как говорится, как год встретишь... – проговорила бабушка

– Даже не продолжай, – отозвалась мама.

– Мама, как тебе повезло, – задумчиво проговорил Вася, в очередной раз прослушав эту историю.

– Почему ты так считаешь? – удивилась мама.

– Есть что вспомнить из детства.

– А тебе вспомнить нечего? – обиделась мама.

– Есть, конечно. Только сейчас жизнь другая и люди другие.

– И очень хорошо, что другая... – буркнула мама.

– Бабушка тоже так говорит...

– А к Симе Дед Мороз придет? – спросил Вася.

– Пока нет. Она испугается, – ответила мама.

– А на елку мы пойдем?

– Нет, ты же уже большой.

– Это хорошо. Хоть какая-то польза от взросления.

Конечно, это была мамина родительская ошибка. Васе было лет пять, когда они активно ходили на новогодние представления и елки. На первом представлении у него не было вопросов. Лисичка, Дед Мороз, Баба-яга...

– Это кто? – спросил на весь зал Василий на втором представлении, ткнув пальцем в Лисичку в исполнении другой актрисы.

– Это Лисичка, – сказала мама.

– Ты уверена? – уточнил Вася.

– Да.

– А это кто? – Вася показал на Бабу-ягу.

– Баба-яга.

– Не похожа, – заметил он.

– Вася, – начала объяснять мама, – это актеры и актрисы, в каждом театре, на каждом представлении разные. Это – спектакль. Ты просто представляй.

– Не могу. Я их уже запомнил. Другими, – серьезно сказал Вася, но продолжал смотреть.

На третьем спектакле, где участвовали те же герои, Вася запаниковал.

– Кто это? – спрашивал он маму.

– Это Лисичка, это Баба-яга, это – Снегурочка.

– Точно? – спрашивал Вася.

– Да, точно.

– Ты меня не обманываешь?

– Нет! Просто смотри спектакль! Абстрагируйся.

– Я не могу, – заплакал Вася, – я им не верю! Это дяди и тети, которые говорят странными голосами.

– Васенька, это такая профессия... где надо изображать. Чтобы зрителям было весело. Есть даже специальное название – травести. Тра-вес-ти. Запомнил? Актрисы, которые...