О чем говорят младенцы

Вообще-то папа совершенно не умеет готовить. Как девочка, я уже это понимаю. Правда, он умеет варить кофе для мамы. И делает это каждое утро, потому что, если в маму не влить литр кофе, она, как я будет ходить, пошатываясь, и биться об углы. Мама совершенно не умеет вставать по утрам. Даже Васю в школу проводить не может. Поэтому утром нами занимается папа.

– Это – миф, что я жаворонок, – однажды грустно сказал он. – Просто жизнь так сложилась.

Обычно мама с вечера варит нам кашу. Но папа тут решил приготовить Васе омлет.

– Мам, ты спишь? – зашел Вася к маме в спальню.

– М-м-м, – ответила мама.

– Мам, ты спи, конечно, но можешь ответить на один вопрос? – тихо спросил Вася.

– Не сейчас, – буркнула мама.

– Потом будет поздно и неактуально.

– Что? Что случилось? – открыла наконец глаза мама.

– Вот. – Вася поставил ей на одеяло тарелку.

– Что это? – спросила мама.

– Именно это я тебя и хотел спросить. Что это и можно ли это есть? Попробуй.

– Не хочу. – Мама понюхала то, что лежало на тарелке. – Дай папе, пусть он попробует.

– Не могу. Папа это мне приготовил. Утверждает, что это – омлет. А ты как думаешь?

– Думаю, что это гадость, только папе не говори.

Мама поковыряла вилкой масляную жижицу, плескавшуюся на тарелке.

– Есть это нельзя? – уточнил Вася.

– Выброси, – посоветовала мама. – Сейчас я тебе бутерброд сделаю.

Папа в это время был в душе. Когда он вышел, Вася сидел над чистой тарелкой и ел бутерброд. Мама мыла посуду, которой после папиного омлета была завалена вся раковина. Он почему-то испачкал две сковородки, крышку от самой большой кастрюли, ковшик, в котором мама варит мне компот, и мамину любимую турку, в которой он сварил для себя яйца вкрутую.

– Вася! Ты все съел! – обрадовался папа. – Тебе понравилось?

– Угу, – ответил Вася и посмотрел на маму.

Папа был страшно счастлив и горд собой.

На следующее утро он опять приготовил Васе омлет и на следующее утро тоже. Вася уже не будил маму и тихо выбрасывал все в мусорку.

– Мама, скажи папе, чтобы он больше не мучил ни меня, ни себя, – попросил маму Вася. – Я думал, у нас яйца закончатся, но папа новую упаковку купил.

– Хорошо, скажу, – пообещала мама.

Маме папины кулинарные подвиги тоже надоели – она каждое утро мыла посуду после завтрака. Это она еще не видела, как папа готовит.

Он никак не может понять, что венчик для сбивания яиц не помещается в ковшик для компота. А догадаться, что яйца можно взбить вилкой, как делает мама, тоже не может. Сковородку он накрывает то самой большой, то самой маленькой крышкой. А еще я стала доставать до рычажков на плите, о чем папа не знает, и включаю ее на полную мощность. Поэтому омлет снизу всегда подгорает.

Папа, как мне кажется, никогда не спит и всегда готов со мной поиграть. Даже ночью. Стоит мне только его позвать, как он тут же вскакивает и кидается к моей кроватке. Вот маму вообще не дозваться. Она, конечно, меня слышит, но делает вид, что крепко спит. Я-то видела, что она открыла глаза, посмотрела на меня и притворилась спящей. Единственное, что ее может поднять ночью, – это если я засуну ногу между прутьями кроватки да так, что вытащить не могу.

С папой интереснее играть. Только он ляжет, как я опять его зову. И он подскакивает и подходит. А если я сижу в кроватке, то папа сразу берет меня на руки, носит по квартире и поет песни. Я уже большая, и мне на руках не очень удобно – ноги свисают и голова. Но я не ною, потому что мне нравится, как папа поет. Один раз ночью я даже считала, сколько раз может подскочить папа и как быстро. Мне кажется, он чемпион по вставанию к ребенку – раз двадцать за ночь подходил. Потом я сбилась со счета и захотела спать. К тому же в это время уже встала мама, а это означало, что мне лучше уснуть.

Правда, я так и не могу понять, как может спать мама, если рядом с ней все время кто-то, то есть папа, подскакивает, включает и выключает ночник, бегает кругами, стучит ящиком тумбочки, поет, бьется о мебель и ругается. Папа еще удивляется, почему я не засыпаю быстро. Попробуй тут усни.

Но самое ужасное, когда папа меня будит. Я ведь живой человек, и мне снятся всякие сны, и я во сне тоже иногда разговариваю, то есть издаю звуки. Это совсем не значит, что я хочу пить или мне жарко. Но папа встает и начинает меня поить, менять памперс, укрывать, переворачивать. Тут я, конечно, просыпаюсь. Но совсем не потому, что мне так хотелось. Меня папа разбудил своим тисканьем.