О чем говорят президенты? Секреты первых лиц

Рядом со мной стояло реликтовое чудище. Потертое до безобразия, старомодное, неуклюжее, утратившее былую форму и краски кожаное вместилище, точная копия (не удивлюсь, если бы он оказался оригиналом) того самого знаменитого портфеля Конрада Аденауэра, который сегодня с интересом разглядывают в Бонне посетители музея-кабинета первого германского послевоенного канцлера.

Вопреки предположениям тогдашних сослуживцев о том, что канцлер хранил в нем наиболее ценные государственные бумаги, которые не мог доверить даже стальному сейфу, Аденауэр носил в нем съестное, приготовленное дома.

Что могло быть содержанием портфеля сегодня, четверть века спустя, не мог придумать и самый догадливый. На чиновника, которому жена в целях экономии готовила его любимые бутерброды на весь служебный день, я не тянул.

В крайнем случае можно было рассчитывать на бессмертный образ немолодого холостяка, систематически навещающего знакомых вдов с портфелем, в котором аккуратно сложены свежая рубаха, старая электрическая бритва «Браун» и зубная щетка с пастой «Колгейт».

Принесли пива, за которое я поспешил немедленно расплатиться. Минут за двадцать до расчетного времени я прервал свои психологические экскурсы, поднялся и направился к выходу. Мои соглядатаи продолжали оставаться на месте и лишь внимательным взглядом проводили меня до дверей. Выйдя на Кудамм, я повернул налево. Здесь, у «Кранцлерэк», обычная цепочка такси ожидала своих клиентов. Головную машину я, по обыкновению, уступил полной негритянке с двумя детьми, и не без труда втиснулся в миниатюрный салон второй, назвал адрес и с облегчением откинулся на спинку сиденья.

Водитель, увлеченно жевавший бесконечную сосиску, купленную здесь же, на углу, и почерневшую от долгого пребывания в перегоревшем масле, не поворачивая головы, кивнул, подтверждая, что адрес ему знаком и им уважаем. Проглотив пережеванное и дождавшись, когда светофор сменит красный цвет на зеленый, он тронулся в путь.

Мы успели проехать всего несколько метров, когда произошло нечто непредвиденное.

Двигавшаяся навстречу автомашина с включенным сигналом поворота направо тем не менее продолжила движение по прямой и наехала на такси, в салоне которого я уже было позволил себе расслабиться. Раздался удар, послышался звук разбитого стекла.

— Попрошу вас быть свидетелем. — Водитель позволил мне разглядеть его профиль, после чего не спеша вышел.

Тут же откуда ни возьмись, выросли два полицейских. За долгие годы прогулок по Кудамм я никогда не видел их на этом перекрестке. Немедленно собралась толпа зевак. Движение по главной западноберлинской улице в обоих направлениях застопорилось. Наехал же на такси старый, видавший виды американский лимузин непристойных по европейским понятиям размеров, выпущенный на просторы прерий, видимо, не позже середины нашего века и скорее напоминавший небольшой комфортабельный автобус, чем легковой автомобиль. На его задних крыльях, как у самолета, размещались воздушные стабилизаторы, вследствие чего, судя по сильно избитым бокам, водитель постоянно путал тесные запруженные людьми и машинами берлинские улицы с просторной взлетной полосой аэродрома. Наконец из этой некогда роскошной громадины вылез маленький смуглый человечек восточного типа в туфлях на высоких каблуках. Водитель такси что-то сказал полицейскому, и тот жестом пригласил меня выйти из машины.

Я повиновался и встал по левую руку от служителя закона. События развивались точно в соответствии с ярко приведенными примерами в пособиях по контрразведке, выпускавшимися учебным заведением КГБ. Сомнений в подстроенной провокации почти не оставалось. Следующий этап — полицейский участок, где неминуемо будет задан вопрос по поводу содержимого портфеля, и происхождения столь значительной суммы. Нашел? На счастливчика, нашедшего портфель с миллионом, я не очень походил. Следующим вопросом неминуемо станет адрес, по которому я ехал. Его назовет шофер, память у них профессиональная.

Я почувствовал, как неприятный холодок ящерицей крадется по спине. В моем воображении уже обозначилась первая полоса «BZ» с моей физиономией, а рядом вилла Уполномоченного по Западному Берлину…

Это совсем плохо.

Но тут я с облегчением вспомнил, что, руководствуясь видимо шестым чувством, назвал водителю не адрес виллы, а магистральную улицу Клее-аллее, откуда рассчитывал прогуляться пешком. Ну, хоть это утешение! Аллея, названная в честь американского генерала времен Второй мировой, находится в парковой зоне Берлина, а стало быть, я вполне мог отправиться туда, чтобы подышать воздухом. Конечно, при всей западной дороговизне для прогулок по парку вряд ли надо иметь при себе такое количество денег. Но это уже, извините, дело хозяйское.

Пока я соображал, что меня ждет, миниатюрный владелец лимузина вытащил из кармана толстый бумажник, вынул оттуда визитную карточку вместе с несколькими стомарковыми купюрами, и передал таксисту.