О чем говорил мальчик

- Ну, вот что, я за тебя тут покидаю,-ласково говорит Долгушин,- а ты выбери работу по своему виду спорта.

Да, пожалуй, так от меня будет больше пользу быстро соглашаюсь я и отправляюсь обрубать ветви на поваленных деревьях.

«Э-эх, раззудись плечо, размахнись рука!» - вспоминаю я и лихо замахиваюсь топором. Шлеп! Топор скользит по сучку. Топорище, выламывая мне пальцы, вырывается. Я теряю равновесие и падаю лицом в колючие иголки.

- Э-э, доктор, ты, я вижу, с диском не в дружбе!-посмеивается рекордсмен, метатель диска Леонид Митропольский и подбирает мой топор.

Делаю еще несколько попыток найти дело по себе, но результат один и тот же.

- Сразу видно, ты не штангист! - говорит мне Шатов и подставляет под бревно плечо.

- А я думал, ты по велосипеду!..- разочарованно тянет известный в стране гонщик Зайпольд и подменяет меня на очередной работе.

Так как снега еще нет, кто-то высказывает предположение, что доктор - лыжник. Но долго ожидать подтверждения не приходится.

За одну ночь белый пушистый снег надежно маскирует и лес, и наше будущее жилье. Все чаще над нами с ревом проносятся самолеты с черными пауками на крыльях. С запада идет гул канонады. Фашисты рвутся к Москве. Десятого октября гитлеровский десант прорвался к Кубинке, поджёг крайние Дома. Может быть, пора нам забираться в наши норы?

Командир отдает приказ: отряду выйти в полном составе в лыжную разведку.

Не стоит рассказывать о том, как я на виду у всего отряда подгонял крепления к ботинкам. Как то и дело прищемлял себе «лягушкой» пальцы и, наконец, уселся в снег и потом долго не мог поднять-ся. За все двадцать пять минут, пока я «готовился» к походу, никто ни разу не засмеялся. Но вот и я в строю, и я - на лыжах. Сначала я двигался в середине цепочки. Потом почему-то как раз в том месте, где шел я, цепочка разорвалась. Когда идущие впереди останавливались, просвет между нами сокращался. Когда они двигались, просвет снова увеличивался и после каждой остановки становился все больше н больше. Будто пружина растягивалась.

Сперва я думал, что просто шаги нужно делать как можно шире. Но на какой-то коварной кочке одна моя нога неожиданно устремилась вперед, а другая почему-то не хотела двигаться. Я сделал очень эффектный шпагат на снегу. Ко мне протянулось шесть палок, я ухватился за них и с трудом собрал ноги вместе. Тогда я решил, что нужно делать шаги короче и чаще. Ноги мои замелькали, как спицы в колесе. Лыжи захлопали по снегу, как трещотки. Палки взрывали фонтаны снега. И тут я с удивлением увидел, что товарищи один за другим неторопливо обходят меня и скрываются впереди. Это было как во сне.

Замыкающим шел один из лучших лыжников страны Валентин Фролов. Мы с ним остались вдвоем.

- Вот что, доктор,- сказал он,- возьми-ка палки под мышки и начинай отрабатывать шаг. Выдвигая вперед ногу, переноси на нее тяжесть тела… Ну-ка, я пойду следом.

И я стал учиться. Это было нелегко, потому что шла война и я должен был исполнять свои обязанности врача. Но я уже твердо знал, что без спорта не выполню своего долга так, как нужно. Могу ли я забыть моих первых боевых друзей - спортсменов, которые с такой чуткостью отнеслись ко мне в те дни, приходили на помощь, когда мне было тяжело, и щедро делились секретами своего мастерства.

Дружба со спортсменами определила мою дальнейшую военную судьбу.

Землянки наши так и остались неиспользованными - немцев отогнали от Москвы. А нас возвратили в полк. Я снова стал писать рапорт за рапортом, чтобы мне поручили боевое задание.

Однажды ко мне подошел Серафим Знаменский:

- Сейчас я встретил Колю Королева. Он только что вернулся с группой из-за линии фронта. Говорит, его командир, Дмитрий Николаевич Медведев, подыскивает людей для нового отряда. Понимаешь, они там провели какую-то весьма интересную операцию по разведке. Коля принимал участие. И теперь им поручают очень важную работу в глубоком тылу врага.

Я испытующе посмотрел на него:

- Ты сказал, что я спортсмен?

Он улыбнулся:

- Я сказал, что ты будешь спортсменом.

Неоднократный абсолютный чемпион Советского Союза по боксу, мастер молниеносных и точных Ударов Николай Королев поразил меня неторопливостью в движениях, чуть замедленной речью. Высокий, плечистый, с волнистой светлой бородой, с кулачищами, похожими на кузнечные молоты,- настоящий русский богатырь! О своем командире он говорил с нежностью. Королев был его адъютантом, вынес тяжелораненого командира из боя и семь километров тащил на себе, спасая от преследователей.

Конечно, спортивная подготовка…- замечаю я со слабой надеждой, что Королев опровергнет, скажет что-нибудь о духовном порыве, силе воли…

Вместо этого Королев радостно подхватывает:

- Именно спорт, доктор! Спорт помогал нам в самых трудных обстоятельствах. Вот, к примеру, операция, после которой немцы назначили награду за голову нашего командира. Так в этой операции нас определенно выручил спорт!

Дело происходило так.