О чем я молчала. Мемуары блудной дочери

В детстве моим любимым эпизодом из «Шахнаме» была история прекрасной Рудабе и ее любви к беловласому воину Залю[3]. Отцу больше нравилась сказка о Феридуне и трех его сыновьях; он придавал ей столь же личное значение, как я – истории Рудабе. Посредством этой сказки он словно хотел выразить что-то, что не мог сказать иначе.

Сколько бы раз он ни рассказывал мне свою любимую сказку, он всегда так увлекался, что мне начинало казаться, будто он рассказывает ее впервые, а я впервые ее слышу. Я и сейчас вижу, как он держит меня за руку; мы шагаем по широкому проспекту Шемиран, тянущемуся на север к заснеженным горам, чьи силуэты я помню очень отчетливо и могу вызвать в памяти в любой точке мира, где бы ни очутилась, – как и папины истории.

Сказка начиналась так: Феридун стал править миром после того, как спас человечество от арабского царя-демона Зохака, который заручился помощью Сатаны, убил отца Феридуна и завоевал Персию. Из плеч Зохака, куда его поцеловал Сатана, выползли две ядовитые змеи, и каждый день они требовали, чтобы им скармливали мозги двух персидских юношей. Феридун возглавил восстание против Зохака, одержал над ним верх, заковал в цепи и держал в плену у подножия самой высокой горы Персии – Дамаванд.

У Феридуна было трое сыновей: Сельм, Тур и Иредж. Он постарел, настало время делить царство, и он решил проверить храбрость сыновей и напал на них ночью. Двое старших бежали, но младший, Иредж, выкрикнул имя отца и приготовился вступить в бой. Узнав все, что хотел, Феридун скрылся в темноте.

Он решил поделить царство на три части и раздать их сыновьям. «Помнишь, что он отдал каждому?» – спрашивал отец и поворачивался ко мне. «Да, – радостно отвечала я и нараспев произносила, подражая его рассказу: – Старшему, Сальму, он отдал Запад. Среднему, Туру – Китай и страну тюрков. Младшему, Иреджу, он отдал Персию».

«Верно, – одобрительно кивал отец. – Иреджу досталось самое драгоценное из владений Феридуна – Персия, страна воинов».

Двое старших сыновей завидовали Иреджу, ведь ему досталась лучшая земля. День и ночь в них копилась завистливая злоба. Они направили к отцу посланника и потребовали, чтобы тот «сорвал корону» с головы Иреджа и отправил его жить в «темный угол Земли». Феридун разгневался и дал им такой совет:

Коль алчностью сердце твое не полно,
Что прах, что богатства царей – все равно[4].

Когда же отец пожаловался Иреджу на зависть сыновей, тот ответил:

К чему изнывать у тщеславья в тисках,
Ведь все преходяще, все ветер и прах ‹…›
И вас, и меня, как придет наш черед,
Все та же судьба неизбежная ждет…

Последняя строчка особенно нравилась отцу, и он обычно повторял ее дважды – скорее для себя, чем для меня.

Иредж решил повидаться с братьями и попробовал их увещевать. Но ослепленные завистью и жадностью братья не приняли его мировую. «Помнишь, что сказал им Иредж?» – спрашивал отец, поворачиваясь ко мне и слегка пожимая руку. «Он просил не убивать его», – говорила я. «Не совсем, – отвечал отец. – Иредж сказал им: ради себя самих не становитесь убийцами. Когда намерение братьев выяснилось, он стал умолять их: ваша душа чиста, сказал он, разве можете вы отнять душу у другого? Но братья его не послушали. Тур достал кинжал и рассек тело Иреджа надвое. Сальм и Тур набили его голову камфарой и мускусом и отправили отцу, злорадствуя, что царский род Иреджа прервался».

Отец считал настоящим героем этой истории Иреджа, а не Феридуна. «Помни, Иредж был одним из самых благородных героев „Шахнаме“, – говорил он, снова отступая от своего рассказа. – Он готов был пожертвовать Ираном не потому, что боялся сражаться: он считал, что мирские блага не стоят того, чтобы разделять и ссорить братьев. Он обладал не только физической, но и моральной храбростью, а воспитать в себе второе гораздо сложнее».

Позже я перечитывала Фирдоуси уже сама и поняла, почему первой сказкой из «Шахнаме», которую рассказал мне отец, была история Иреджа. Он был одним из немногих героев эпоса, кто не жаждал отмщения. Он был не просто храбр; он был добр.

Отец питал слабость к доброте так же, как мать питала слабость к соблюдению приличий. Когда брат был маленьким, отец написал для него сказку и назвал ее «Человек, который хотел быть хорошим». На самом деле эта сказка была об отце и его жизни, о том, как он всегда был одержим несправедливостью и стремился быть хорошим человеком. Всю свою жизнь отец напоминал нам, что наш долг – быть хорошими людьми, и не уточнял, что это значит, хотя, разумеется, невозможно точно определить, что значит быть хорошим человеком.