О чем мечтает герцог

—      Ещё раз спасибо за помощь, — сказал Саймон, не поднимая головы от документов, которые пытался сортировать. И услышал приглушённый из-за наваленных между ними бумаг голос Риса:

—      Ты же знаешь, я всегда сделаю всё возможное, чтобы только помочь тебе.

 Саймон кивнул, так же прекрасно зная, что всегда может положиться на рассудительность друга. Он доверял ему, как родному брату, поэтому и позвал сюда несколько часов назад, чтобы продолжить то, что уже походило на бесплодные поиски дополнительной информации о прошлом покойного герцога Биллингема.

—      Полная неудача, — простонал Саймон, бросая огромную стопку бесполезных документов в мусорное ведро, чтобы позже сжечь. — Похоже, мы впустую тратим наше время, и здесь больше ничего нет.

—      Саймон… — позвал его Рис странным напряжённым голосом.

 Биллингем медленно поднялся на ноги, чтобы посмотреть на друга поверх бумажных гор, которые их разделяли. Рис не обращался к нему по имени с тех пор, как год назад сам первым получил титул герцога. Это обстоятельство вместе со странным тоном Риса заставило живот Саймона сжаться.

—      Что такое? — спросил он, обходя стол и направляясь к другу.

 Уэверли встал со стула. В одной руке он держал бухгалтерскую книгу, а в другой пожелтевшее помятое письмо. Он протянул Саймону некий конверт.

—      Я кое-что нашел, — мягко проговорил Рис.

 Саймон потянулся к посланию. Его руки немного дрожали.

—      Что это? — спросил он, внезапно почувствовав непреодолимое желание отбросить письмо и никогда его не скрывать.

—      Я и раньше замечал подобные письма в бухгалтерских книгах твоего отца, — голос его друга всё ещё оставался напряженным. — Даже при покупке овец он вносил в эту книгу детальные записи по сделке и ценам.

—      В письме говорится про покупку овец? — осторожно спросил Саймон, но внезапно его голос сорвался, когда взглянул в глаза друга.

 Рис поспешно отвел взгляд.

—      Нет. Но здесь говориться о некой выплате, сделанной какому-то человеку. Ты должен взглянуть на это.

 Замерев, Саймон уставился на письмо. Да, друг, несомненно, прав. Он должен открыть конверт и выяснить, наконец, что же такого ужасного натворил отец. Однако ему было очень трудно это сделать. Почти невозможно.

 Но, поборов себя, Саймон, открыл потрёпанный конверт и развернул хрупкий лист бумаги. Некоторое время спустя, прочитав содержимое письма, он поднял голову.

—      Здесь говорится о его первенце, — наконец прошептал он. — О мальчике, но не обо мне.

 Рис медленно кивнул.

—      Судя по дате, ребенок родился всего за несколько месяцев до тебя.

—      Незаконнорожденный, — тупо повторил Саймон. — А ведь он всегда укорял своих коллег в безответственности и безнравственности. И так громогласно призывал не плодить незаконных отпрысков, что почти всё общество утонуло в собственном стыде.

 Во взгляде Риса отчётливо виднелась жалость.

—      Надо отдать твоему отцу должное, он всё же позаботился о своём ребёнке. Именно поэтому это письмо и лежало в бухгалтерской книге. На имя мальчика была перечислена довольно крупная сумма денег.

—      Генри Айвз, — вслух произнёс Саймон имя ребёнка, которое было выведено в письме.

—      Никогда не слышал о нем — признался Рис. — Вероятно, он не из нашего круга.

 Саймон лишь пристально смотреть на имя, написанное аккуратным почерком отца. Письмо было написано в такой холодной манере, будто это была всего лишь очередная плата по счёту. В нём не было никаких деталей этой постыдной сделки. Не было даже намёка на то, что отец хоть как-то заботился о ребёнке, который никогда не смог бы носить его имя. И он ни разу не упомянул имя матери ребенка.

 Хуже всего, отец сделал пометку о том, что теперь, когда деньги уплачены, дело закрыто. У него совершенно не было никакого желания ещё хотя бы раз вернуться к мысли о ребёнке или его матери.

—      Биллингем, эта бухгалтерская книга начата в год твоего рождения, чуть больше тридцати лет назад.

 Саймон заставил себя сконцентрироваться на словах друга и посмотрел на него.

—      И? Что из этого?

 Рис неловко помялся.

—      Ну, принимая во внимание бесстрастность, с которой твой отец планировал детали этого дела, полагаю, что, возможно, это был не первый случай, когда он делал такую выплату. И…

 Саймон тяжело опустился на ближайший стул.

—      И так как он прожил ещё тридцать лет, вероятно, эта выплата была не последняя. Ты считаешь, что есть и другие дети? Другие бастарды?

 Потянувшись, Рис рассеянно коснулся его плеча, пытаясь хоть как-то подержать Саймона.

—      Я думаю, это вполне возможно.

 Саймон снова посмотрел на имя, выведенное на бумаге.

 Генри Айвз.

 Оставленный на произвол судьбы брат, который жил бог знает какой жизнью. Он мог быть торговцем, приходским священником, или обычным бандитом.

 А, может, он уже умер.