О чем мечтает герцог

– Ради бога, – Рис вскинул голову. – С тех пор, как ты принял титул, женитьба для тебя стала делом первой необходимости. Ты знаешь, что это твой долг. Поэтому любая женщина, к которой ты проявляешь так называемый интерес, может рассматриваться в качестве потенциальной невесты.

– Лишь гипотетически, – проговорил Саймон, поймав себя на мысли о том, что может легко вызвать в воображении образ Лилиан, играющей столь значительную роль в его жизни. Это было странно, потому что он знал её слишком мало, а уже принимал в отношении неё какие-то решения. И, возможно, причиной тому было желание сорвать ещё несколько страстных поцелуев.

Рис пожал плечами, и это движение заставило Саймона сконцентрировать внимание на друге.

– Да. Я только хочу, чтобы ты понял, куда этот самый интерес может завести тебя, если ты пойдёшь до конца.

– И ты считаешь, что это приведёт меня к женитьбе? – Саймон склонил голову. – Или я попаду в чьи-то сети, как ты соизволил романтично выразиться.

Друг оставил без внимания прозвучавшую колкость.

– Что будет, если ты, пренебрегая всеми разумными доводами, женишься на Лилиан Мэйхью? Если ты не хочешь думать о себе, тогда подумай о ней. Понимаешь ли ты, что за будущее ждёт её в этом случае?

– Что ты имеешь в виду? – спросил Саймон. – Она станет герцогиней, членом влиятельной и уважаемой семьи, что только укрепит её положение в обществе.

Рис сухо рассмеялся.

– Да, в качестве твоей жены Лилиан будут приглашать, даже принимать в свете, но всё это будет только видимость. Неужели ты действительно думаешь, что люди забудут о её происхождении и семье?

В голове Саймона промелькнула мысль о поверхностно судящих матронах, задающих тон в обществе. Они могли мило улыбаться даже тогда, когда вонзали нож в чью-нибудь спину. Безусловно, он замечал оказываемое ими предпочтение одним леди и игнорирование других, причём основанием и для того, и для другого являлась лишь прихоть.

– Они не забудут, – покачал головой Рис. – Они будут непрестанно наблюдать за ней, осуждать её за каждую совершённую ошибку с жестокостью, ещё большей, чем сейчас. Вероятно, именно по этой причине мисс Мэйхью оказывает тебе такое сопротивление. И, кроме того, её может не прельщать такое будущее.

Саймон расхаживал по комнате, раздумывая над словами, чуть ранее произнесёнными Лилиан в саду. Она говорила, что далека от возможности найти подходящую партию и выйти замуж, и, возможно, это никогда не произойдет. И это воспоминание подтвердило мнение Риса. Девушка была очень расстроена осуждением его матери, и хотя Лилиан и пыталась скрыть это, колкости окружающих причиняли ей куда более значительную боль, чем она показывала.

Если Рис прав относительно нежелания Лилиан выходить замуж за мужчину, высокий статус которого мог сделать её уязвимой для подобного рода насмешек и трудностей, то в таком случае становилось понятным её отношение к нему с момента появления в этом доме. Её влекло к нему, в этом Саймон не сомневался, но девушка отталкивала его, поскольку не хотела вызвать неодобрение общества, которое неизбежно последует, если Лилиан примет его ухаживания и, в конце концов, выйдет за него замуж.

– И хоть я знаю, что ты считаешь меня высокомерным, ты также должен принять во внимание то, как женитьба на этой женщине отразится на тебе, – несколько более мягко продолжил Рис.

Обойдя друга, Саймон стал перед ним.

– Ты знаешь, что меня это не заботит.

– Но тебя заботит то, что думают в обществе о твоем отце. Я знаю, что это так. Когда они говорят «Герцог Биллингем», разве ты не хочешь, чтобы они вспоминали его деятельность в Палате Лордов, его доброту и благородство?

Покачав головой, Саймон возразил:

– Ничто не может изменить этого!

– Женитьба на Лилиан Мэйхью может, – настаивал Рис, вцепившись в Саймона, как пёс за любимую кость, не желая отпускать её, пока не высосет все соки. – В том случае, если ты женишься на ней, при одном упоминании твоего имени люди будут думать о герцогине, как о женщине без связей, а также о предполагаемом самоубийстве её матери. Ты сколько угодно можешь окидывать меня мрачным взглядом, но ты прекрасно знаешь, что я прав.

Саймон вздрогнул. Трудно было отрицать слова Риса, тем более что он пытался помочь ему найти выход из положения.

– Что ж, – протянул Саймон, всё же немного смягчившись. – Допускаю, что такое возможно. Но тогда… Что ты предлагаешь, Уэверли? Она первая женщина, заинтересовавшая меня за столь долгий период времени, что я не могу вспомнить никого до неё. Ты предлагаешь мне отмахнуться от этого, только чтобы защитить своё имя? Или чтобы избавить девушку от перспективы мрачного будущего, которое ждёт её рядом со мной? Мы сейчас не говорим о том, что я предлагал ей руку и сердце, или же о том, что подобное может произойти. Должен ли я игнорировать своё влечение и интерес к ней до тех пор, пока брак не станет логичным завершением наших отношений?

Рис переступил с ноги на ногу и смущённо посмотрел на друга.