О чем молчал Толкиен (СИ)

И вот, словно вдруг кто-то невидимый спустил курок – полетели стрелы, поле наполнилось звоном оружия, криками, стонами… Две армии сшиблись, первые ряды ударились грудь в грудь. Только бы не упасть… Затопчут! Одни орки с остервенением крушили других, эльфийские стелы летели во врагов, Следопыты, словно тридцать демонов смерти кружились где-то неподалеку – я успела заметить краем глаза Гальбарада. Воспроизвести в целом сражение я бы не смогла ни за что. В памяти остались какие-то куски. Вот Азог с боевым рыком крутится, словно большой кот в окружении псов – огромных негров (видимо, это были харадримцы), вооруженных копьями и сражавшимися почти без доспехов. Двоих я успела снять стрелками, потом пришлось на секунду перебросить арбалет в левую руку, и ударить ножом, выдернутым из ножен. Орк, чуть не сдернувший меня с седла Грр оказался не слишком крепкоголовым. Потом увидела Теодена – он в окружении своих сынов рубился с… кажется, это были автономные зомби… И кровь… Кровь… Честное слово, будь я чуть более брезглива или обладала не такими крепкими нервами, закаленными «Ассасином» и голливудскими ужастиками – умерла бы. Это я только потом поняла. А тогда я не думала вообще – сознание заволокло красным туманом, и я тупо стреляла, уворачивалась от прямых ударов, и пыталась сберечь по мере невеликих силенок свою жизнь и жизнь дорогих мне людей. Вдруг я увидела над блеском реки черные паруса. Ага. Приплыл. Или не успел, и это пираты? Кому эта подмога? К ним? К нам? Пока воодушевленные мордорцы с диким ревом сомкнули ряды и усилили натиск.

Оглушительный шум заполнял весь воздух, и в этом кошмаре металась я – маленькая и до сих пор – явно не великий воин! Конечно, долго я отбиваться не могла. Меня сбили со спины Грр стрелой, я упала, моя визжащая волчица оказалась оттерта сражением. Боли я не чувствовала, только понимала – все. Стрела пробила насквозь кожаный доспех и застряла в правом боку. С выдохом я почувствовала, как изо рта потекла кровавая пена. С такими ранами не живут.

Как там писали в романах девятнадцатого века? «Вся жизнь промелькнула у него перед глазами»? Видимо, вся моя жизнь – это Арагорн. Именно он возник перед моим затуманенным взором. Чем-то ужасно недовольный. Но я все равно была рада увидеть его напоследок. За спиной удачно оказался камень, я привалилась к нему, и… Все.

Сознание, словно цель в биатлоне, схлопнулось, оставляя меня плавать в белом тумане… сколько я там проплавала, я не знаю. Было тепло, уютно и почему-то совсем не скучно. Это мне-то с моим деятельным характером! Наверное, это и есть небытие. Неожиданно из тумана вышел Ежик, вздохнул, посмотрел на меня и снова растворился. Я пожала плечами, насколько могла. Ну ходит ежик, и пусть ходит… Потом из тумана раздалось шлепанье и ко мне выскочила лягушка. Видимо, та самая, которую я пыталась выдать замуж за принца. Она тоже посмотрела, квакнула со знакомыми интонациями:

- Опять! Опять ты нарываешься! – и превратилась в девушку с огненными глазами.

- А где принц? – хихикнула я, – осторожней надо быть! А то поцелуешь так ненароком – а вместо принцессы – кольцо. Каламбур, однако!

- Ни капли не смешной! – поморщилось Кольцо, – ну почему ты всегда лезешь, куда тебя не просят?

- Ты меня, между прочим, сама выбрала! – возмутилась до глубины души я. Кольцо, уже улыбаясь, вздохнуло, пожало плечами:

- И за что я тебя люблю? Скажи спасибо, что я предусмотрела подобный случай, и насытила тебя магией самоисцеления!

Она посторонилась, и ко мне подошел Единорог. Ласково фыркнул в волосы и вдруг знакомым голосом Арагорна сказал:

- Кей! Прекрати придуриваться! Если ты сейчас же не придешь в себя…

- Что? Отшлепаешь, затейник? – на автомате выдала я. И тут поняла, что глаза у меня закрыты. Я их открыла и увидела склонившегося надо мной короля. Он смотрел на меня. Но как. Потом полубезумно расхохотался. Прижимая к боку руку, плюхнулся на землю рядом со мной и, как-то истерически втянув носом воздух, выдал:

- Кей, ты… Ты просто неподражаема!

- А что, все уже закончилось?

- Закончилось, – подтвердил Арагорн. Я, насколько могла, огляделась. Судя по всему, я в лагере орков. Стрела из груди уже не торчала, я была завернута в чистое одеяло. Ребра были перетянуты тугой повязкой, которая не давала глубоко дышать. Судя по резкому спиртово-ацелосному запаху, витающему вокруг меня и Арагорна, «средство самолечения» пошло нам обоим впрок.

- Король Эллесар, – к нам подошел Фарамир, ведя на поводу лошадь, красивее которой я не могла себе представить, – отправляйтесь в Минас-Тирит, обработайте свои раны…

- Теперь можно, – кивнул Бродяжник, медленно поднялся, чуть качнулся, мотнул головой, отказываясь от помощи сына наместника, и несколько неловко взобрался в седло. Подобрал поводья одной рукой и направил коня в сторону Белого Города.

- Я вернусь, и только попробуй мне тут умереть! – пригрозил он мне, обернувшись, – Фарамир, присмотри за этой… За этой!

- Ладно, – откликнулся сын наместника, садясь рядом со мной.