О чем молчат француженки

После того как Сандрин поведала мне о многочисленных завидных качествах Пьера (он мог, оказывается, читать стихи на гаэльском), она сорвала цветок и стала один за другим срывать его лепестки. К моему удивлению, я не услышала от нее знакомое «любит – не любит». Вместо этих слов Сандрин говорила: «Он любит меня немного, сильно, страстно, как сумасшедший, совсем не любит». Я подумала, что Сандрин неглупая девочка, но позже оказалось, что эти слова не были ее личным изобретением. Именно так француженки уже давно гадают на лепестках цветов:

«Он любит меня немного,
сильно,
страстно,
как сумасшедший,
совсем не любит»[52]

.

Как же это нечестно! У американок не очень широкий выбор, лишь крайности: любовь или ее полное отсутствие. А вот маленькая француженка уже понимала, что в любви бывает тысяча оттенков. Мы мечтаем о кольце на пальце и звоне церковных колоколов, а француженок вполне устраивает разнообразие оттенков чувств и неопределенность. Если мы выросли с представлением о том, что мир может быть только черно-белым, то у француженок мир всегда непостижимо многообразен.

Я вспомнила дни моей юности, когда сама гадала по лепесткам и сталкивалась с грустным фактом выбора «любит – не любит», и подумала о том, как бы моя жизнь могла сложиться, если бы я могла выбирать из многообразия палитры. Пусть, дорогая читательница, метафора о лепестках послужит нам хорошим примером. Что ж, давайте двигаться дальше.

В забавном романе Стивена Кларка «Год в дерьме» (A Year in the Merde) рассказывается о Поле Весте – англичанине, который попадает в командировку во Францию. Пол прилагает массу усилий для того, чтобы переспать с француженкой, но все напрасно. Он не понимает француженок и сетует: «Я вообще не представляю, что происходит. Что им нужно – интеллектуальная прелюдия акта? Их привлекает только секс с умным и интеллигентным человеком? Или они просто ждут, когда на них набросятся?» Видимо, никто не рассказал бедному англичанину о многообразии гаммы чувств, и поэтому я сама возьму на себя обязанность ему все это объяснить.

Француженки обычно никому не показывают свои карты. Они не делятся своими сердечными тайнами с кем попало и не выкладывают за пять минут историю всей своей жизни на ТВ-передаче наподобие той, которая была у Опры Уинфри. Они не распространяются о том, кого принимают в своем «секретном саду», и даже не говорят о том, где на распродаже купили свою юбку. Француженки (и французы) – не публичные люди и считают, что личное должно оставаться личным. Их «секретные сады» растут не на ярком солнце, а в прохладной тени самых разных гамм и оттенков. Англичанин Пол мог бы задать вопрос: «Если француженки такие сексуальные и раскрепощенные, то почему же они в жизни кажутся такими холодными?» Объясняю почему: они явному предпочитают подразумеваемое, контексту – подтекст, открытости – скрытность. Получается, что они – полная противоположность нам, американцам.

Мы мечтаем о кольце на пальце и звоне церковных колоколов, а француженок вполне устраивает разнообразие оттенков чувств и неопределенность. Если мы выросли с представлением о том, что мир может быть только черно-белым, то у француженок мир всегда непостижимо многообразен.

Мы любим, чтобы все было четко и понятно, поэтому с этим вопросом нам не так уж просто разобраться. Давайте пока рассмотрим что-нибудь попроще и поконкретней, например шейные платки.

Женщины всего мира всегда с завистью смотрели на то, как француженки завязывают и носят платки. Платок – это флаг независимой элегантности, повязывать и носить который лучше француженок не умеет никто.

Женщина, проносящаяся с любовником в открытом кабриолете по дороге вдоль Средиземноморского побережья, обязательно бывает в шелковом платке, который развевается за ее спиной, словно сумасшедшая фата. На самом деле платок – это полная противоположность фате. Фата – это драгоценный династический символ клятвы быть вместе до смерти. А шейный платок говорит, что его владелица плевать хотела на такие условности.

Про платки француженок написано очень многое, включая даже статью в Wikipedia. Однако главное в платке – это не платок comme ca (фр.: сам по себе) и даже не способность француженок выглядеть сексуально без косметики, есть пирожные, фуа-гра, сыр и не толстеть. Нет, главное здесь другое.

Смысл в том, что меньше – значит больше.