О чем молчит Биг-Бен

— Не посмотришь короткий мейл?

В компании есть правило «четырех глаз». Кто бы что ни написал, за ним обязательно должен проверить еще один человек. Это позволяет избежать глупых ошибок, опечаток и откровенно неверной информации. Я действую строго по правилам. Это придает мне уверенность.

— А? Что? — Марку вообще не до меня. Кажется, он даже не привык еще ко мне и каждый раз, оказываясь в офисе (что бывает нечасто), смотрит на меня недоуменно. Мол, Господи Боже, Пресвятая Мария и все ангелы и архангелы, а эта еще что тут делает?! Откуда она вообще взялась на мою голову? Ну, или что-то вроде того.

— Мы должны завтра отправить напоминание. Это чтобы клиент привыкал к процессу.

— А, да-да, конечно…

Несколько секунд он смотрит на короткий абзац, исправляет запятую и вставляет пропущенную букву во фразе «не позднее 15 числа».

— Отлично, — улыбается так лучезарно, что я испытываю необъяснимые сомнения.

Я решаю на всякий случай показать письмо Ксавье. Он в Швейцарии у клиента, и если есть какие-то свежие данные или изменились обстоятельства, то он точно будет знать об этом.

Пишу ему. Он не отвечает. Потом звоню. Трубку не берет. «Все в порядке, — получаю от него спустя пять минут. — Вот только так по-английски не очень хорошо звучит». И он правит мне фразу про «не позднее 15 числа».

* * *

Утром не хочется вылезать из-под одеяла. Я чувствую, что где-то на фоне, на периферии моей жизни что-то происходит, нечто неуловимое, и оно единственное, что имеет значение, но я не знаю, что это. Мне нужна тишина, покой и одиночество, чтобы разобраться. Мне нужно много гулять, делать только то, что я хочу, наблюдать мир вокруг и не участвовать ни в какой суете.

Вместо этого надо вставать, собираться, идти на работу. За дверью спешно топает босыми пятками Арун. Он встает раньше меня. Я вздыхаю: даже дома я не бываю одна. В пространстве вокруг меня всегда кто-то есть.

А потом — дорога: МИ-6, госпиталь Святого Томаса, Биг-Бен, офис. Я ненадолго цепляюсь взглядом за Темзу, которая спешит рядом по своим делам. Желтая вода бурно переливается. В лицо дует ветер с мелкими капельками висящей в воздухе влаги. Чайки кружатся над водой, подпирая крыльями бесцветное небо.

Пока иду, прокручиваю в голове предстоящие сегодня дела, пытаясь предусмотреть, спрогнозировать, понять, кто и что должен делать, как мы всё успеем, какие нужны шаблоны клиентских писем. Часть отдела занята организацией клиентской встречи: Палома с помощью Рики и под руководством Терезы печатает и проверяет таблицы, красивые графики, разноцветные календари, план проведения встречи и прочие документы. Все это печатается, исправляется, перепечатывается. Невольно задумаешься, сколько бумаги мы изводим на то, чтобы провести всего одну встречу, результаты которой заранее известны.

В офис я опаздываю.

— Слушай, по поводу вчерашнего мейла… — Тереза морщит лоб, словно силясь что-то вспомнить.

Голова ее занята другим, и я радуюсь, что она не заметила моего опоздания.

— Какого мейла? А, ну да, это тест. Ксавье сказал, надо отправить клиенту — я отправила.

— Да-да… вот не надо было отправлять. Марк недоволен.

— Он же сам проверил его.

— Надо было спросить меня. Теперь проблемы с клиентом.

— Не понимаю… — настроение уже не такое бодрое.

— Поговорим позже, — говорит Тереза сухо.

Марка нет. Тереза хмурится и что-то печатает. Я проверяю почту, но там никаких сообщений, которые бы пролили свет на проблему. Ничего не ясно, кроме того, что что-то я там накосячила с этими письмами: Тереза недовольна, а главное — недоволен клиент. Неожиданно чувствую себя виноватой, но не знаю, за что, и маюсь в неведении. Потом в почту падает сообщение, которое Тереза только что отправила Итону, а меня поставила в скрытую копию:

«Итон, я прошу прощения за то, что так получилось. Ксения не должна была отправлять вам письмо. Это огромная ошибка нашего сотрудника. Все произошло без моего ведома, я постараюсь уладить. Пожалуйста, игнорируй то письмо!»

Час от часу не легче. Все так серьезно? Мне она ничего больше не говорит.

После обеда она назначает совещание. Похоже, дело плохо. Наш отдел собрался, и мы ждем только Марка — он вот-вот должен подъехать. Я волнуюсь и надеюсь, что хоть что-то еще можно поправить.