О чем молчит ласточка

Юра рассмеялся, запрокинув голову. Так и оставшись полулежать, упираясь шеей в спинку дивана, тронул Володино предплечье. Тот повернулся и наклонился к нему, а Юра, улыбнувшись, поправил его сползшие на нос очки.

— У тебя красивый голос, Володь, на каком бы языке ты ни говорил. Мне в юности так нравилось тебя слушать…

— А теперь не нравится?

— Нравится! Но сейчас ты говоришь по-другому. Голос стал ниже, и… «г» мягче, «ш» протяжнее, в общем, перенял харьковский акцент. А раньше «акал», как типичный ма-а-асквич. Меня это так жутко бесило! — Он хохотнул и тут же стал серьёзным: — А потом… потом мне всё в тебе начало нравиться.

У Володи внутри что-то дрогнуло — так приятно было услышать это признание, будто из далёкого прошлого.

— Странно помнить голос человека спустя два десятка лет, правда? — спросил Юра.

— Не знаю, — ответил Володя. — Мне кажется, я в принципе не способен помнить голос так долго. Но с твоим-то слухом, что в этом может быть странного?

— Значит, мой ты не помнишь?

Володя покачал головой и сказал честно:

— Плохо. Помню, что он был звонкий: когда ты кричал на малышню, аж в ушах звенело. Интонации какие-то помню… Но прямо вот воспроизвести в голове звучание твоего голоса не могу. Да уже и смешалось всё — я привык к тому, как ты говоришь теперь…

— По-другому?

— Да. — Володя задумался, как бы объяснить. — Ты говоришь мягко и вкрадчиво, с приятным акцентом. И мне кажется, твой голос стал чуть хриплым, да?

Юра, улыбаясь, развёл руками.

— Тебе же виднее, я-то свой голос совсем по-другому слышу.

— Забавно, — протянул Володя, — я никогда ни с кем не обсуждал, как звучит чей-либо голос. Даже мысли не возникало.

— Просто раньше у тебя не было парня-музыканта, — хмыкнул Юра.

— Вообще-то, был, — не согласился Володя с наигранной серьёзностью. — Давно, правда, мне было восемнадцать тогда…

Юра хохотнул и ткнул его пальцем в лоб.

— Технически тогда я не был твоим парнем.

— Да? По-моему, всё было очевидно.

Юра фыркнул:

— А по-моему, даже Сидоровой всё было очевиднее, чем тебе! — И он, передразнивая, припомнил: — «Особенный друг, особенный друг» — вот что ты говорил!

— Так это же синоним!

— Не согласен! — воскликнул Юра и закинул руки Володе на шею, потянул его на себя. Володя придвинулся вплотную и почувствовал, как Юра барабанит пальцами по спине. — Немного грустно вспоминать, какими мы были, — прошептал он Володе в ухо. — Хотя порой мне кажется, что ты не сильно-то и изменился. Вроде стал старше, солиднее… Серьёзнее? — будто сам у себя спросил и тут же ответил: — Да нет, ты всегда был серьёзным, но в тебе легко узнать прежнего Володю. Я изменился сильнее.

Володя не понял, чем была последняя фраза — вопросом или утверждением. Он не хотел отвечать, боялся обидеть Юру, пусть в этом и не было ничего обидного — людям свойственно меняться, тем более спустя столько лет. Но в нынешнем Юре Володя действительно видел очень мало от него прежнего.

— Помнишь, я сказал на записи, что не хотел бы возвращаться туда, в прошлое? Это правда. Потому что там мы с тобой снова расстались бы, там мы не смогли бы быть вместе. А тут можем. Но я так боюсь, что ты не примешь меня таким, каким я стал.

Володя разомкнул объятия, приподнялся и с тревогой посмотрел Юре в лицо.

— Что за глупости ты говоришь? — нахмурившись, спросил он. — Юра, то, что было между нами в молодости, — очень важно. Но здесь и сейчас оно не имеет никакого значения. Юность ушла, а мы с тобой тут, вместе, и какой смысл цепляться за прошлое? Я уже прошёл эту стадию. Влюбился в тебя заново. В такого, какой ты есть сейчас, а не был когда-то.

Юра запустил пальцы в волосы на его затылке, потянулся к губам.

— Хорошо, — прошептал он, закрывая глаза. — Главное, чтобы ты не пожалел.

— Как я могу… — начал было Володя, но не стал заканчивать фразу, а просто поцеловал Юру.

За окном залаяла Герда — Володя забыл, что час назад выпустил собаку бегать во дворе. Пришлось оторваться от Юры.

Пока впускал в дом и вытирал ей лапы, Юра успел задремать прямо на диване в гостиной. Точнее, Володе так показалось, потому что Юра, подложив локоть под голову, просто неподвижно лежал с закрытыми глазами. В телевизоре кто-то за кем-то гнался, стрелял и кричал. Боясь, что шум может разбудить Юру, Володя аккуратно вытянул пульт из его пальцев и выключил телевизор. Но Юра, не открывая глаз, вдруг сказал:

— Включи обратно, я слушаю.

Не удивляясь, Володя улыбнулся — вспомнил, что Юра смотрит кино ушами. Забавно.

И правда: когда сцена погони закончилась, а вместе с ней замолкла бодрая музыка, Юра открыл глаза и приподнялся.

— Так себе саундтрек, — вынес он вердикт. — Тут война и смерть, а музыка будто стремится развеселить зрителя…

— Юр, ну это же проходной сериал. Кто станет писать для него шикарное сопровождение…

— Качественная работа звукорежиссёра и композитора как раз таки может сделать его не таким уж и проходным. — Юра зевнул.

— Пойдём в постель. Мне кажется, ты уже засыпаешь.

— Пойдём-пойдём… Я ведь тебе ещё кое-чего обещал сегодня. — Он подёргал бровями.