О чём молчит Ласточка

Володе не нужно было предлагать дважды.

А несколькими минутами позже Володя почти выпал из реальности. Шумел душ, по телу стекали струи горячей воды. Он обнимал Юру, целовал его мокрые плечи, прижимал и прижимался, касался везде, где только хотел. Но вдруг Юра, обернувшись, спросил:

— Как у тебя успехи с немецким?

Володя аж поперхнулся:

— Нашёл время спросить…

Тот засмеялся:

— Ну давай-ка, скажи что-нибудь по-немецки.

Володя мотнул головой — сейчас и на русском-то думалось с трудом, куда уже там на другом языке. Но он всё же вспомнил кое-что, выученное недавно.

Он прижался к Юриной спине, ткнулся губами в его ухо:

— Ich will dich, — сказал медленно и полушёпотом, сомневаясь, что произнёс правильно и что Юра вообще расслышал его за шумом воды. Володя поцеловал его в затылок, снова вернулся к уху и добавил: — Очень.

Тот задрожал — то ли от смеха, то ли от щекочущего дыхания Володи. Но потом выскользнул из объятий, повернулся лицом, потянулся к губам и перед поцелуем шепнул:

— Warte auf die Nacht…

* * *

Готовя ужин, Володя то и дело оборачивался через плечо — убедиться, что Юра, настоящий, а не виртуальный, действительно здесь. Тот попросил разрешения принести Володин ноутбук на кухню, получил утвердительный кивок и уже через пару минут стучал по клавишам, договариваясь с Машей о завтрашней встрече. Толком ничего не решив, полез смотреть афишу. В итоге планов на две недели у него появилось много.

Володя даже немного жалел — ему хотелось весь Юрин отпуск вообще никуда из дома не выходить, хоть он и подозревал, что затворничество быстро наскучит им обоим.

Накрыв на стол, Володя достал из шкафчика заранее купленный ром. Увидев бутылку, Юра вздёрнул брови.

— Специально купил? — он посмотрел на Володю, улыбаясь. — Мне?

Тот, ухмыльнувшись, пожал плечами.

— Надеюсь, угодил с маркой? Если что, давай твой откроем?

Юра хмыкнул:

— Всё в порядке. Ром — он и в Африке ром. Я всякий пью.

Поев и выпив полстакана, Юра начал зевать, хотя на часах даже девяти не было. Глядя на него, Володя вздохнул — он давно, ещё в скайпе, стал замечать, что Юра выглядел уставшим. А в реальности эта усталость проявилась куда сильнее: он похудел, скулы заострились, под глазами залегли глубокие тени.

Володя обеспокоенно спросил:

— Юр, ты не приболел?

Но тот лишь отмахнулся.

— Всё в порядке, просто нужно выспаться. Завтра приду в себя и очухаюсь — я же всё-таки в отпуск приехал.

Разговор явно не клеился. Володя поймал себя на странной мысли: с непривычки ни он, ни Юра не находил нужных слов и вопросов. Общаясь на протяжении этих месяцев — пусть в последнее время и не так часто, — оба знали, чем каждый живёт. А тоска проявлялась только в невозможности почувствовать физическое присутствие рядом. Наверное, поэтому ощущение, будто они давно не виделись, было неявным и приглушённым.

С кухни переместились на диван в гостиной. Порядком охмелевший Юра — действительно странно, что его повело с первого стакана, — принялся строить планы на предстоящий отпуск.

— Нужно нагуляться по городу, раз в прошлый приезд не успел. Всё-таки я здесь вырос, интересно, насколько всё изменилось. — Он встал, чтобы налить себе ещё рома, а потом, плюхнувшись на диван, улёгся Володе на плечо. Тот приобнял его за талию, пододвинулся ближе. Юра продолжил: — Когда писал твой диск, так понравилось превращать воспоминания в музыку, что теперь хочу по приезде домой записать детство и память о Харькове — для себя. Жутко устал за эти два месяца, ни дня не нашёл для своей музыки, одна работа…

Володя пропустил между пальцев пару прядей его волос, зарылся носом в макушку.

— Ты правда выглядишь замученным.

— Да ладно, неужели так заметно? — Он поднял голову, недоверчиво посмотрел Володе в лицо. Тот кивнул, положил ладонь ему на щёку, погладил большим пальцем.

— Ты похудел. Наверняка питался как попало, а то и вообще поесть забывал?

Юра дёрнул плечами и виновато улыбнулся.

— Ну, может быть, иногда… Но ты же меня откормишь?

— Конечно!

— Ой, чувствую, зря спросил. По твоему взгляду сразу видно, что откармливать меня будешь одной овсянкой и салатами…

Он взял пульт от телевизора, стал бездумно щёлкать каналы. Остановился на каком-то сериале про войну. Володя плохо разбирался в современном кинематографе и не был в курсе, что сейчас крутят в эфире — телевизор он включал от силы пару раз в месяц.

— Так странно слышать украинский из телека, — прокомментировал Юра. — Будто в другой мир попал.

— Когда приезжал к тебе, мне было так же странно слышать отовсюду немецкий. Но ты-то хотя бы понимаешь, о чём тут говорят, а я вообще… как инопланетянин.

— Но сейчас-то ты уже можешь кое-что перевести? — лукаво улыбнулся Юра.

Володя пожал плечами.

— Я хожу на курсы всего пару месяцев… Читать худо-бедно умею, но на слух воспринимаю тяжело. Хотя если говорят что-то несложное медленно и чётко, то понять могу. А сам говорю плохо, пока не получается быстро и без запинки выразить мысль. Ещё и слова заковыристые. Вот твой немецкий красиво звучит, мягко, а у меня, кажется, сплошное злое шипение.