О чем молчит ласточка

Володя надеялся, что передохнет – хотя бы от криков – на остановке, но нет. Пришлось стоять и прикрывать проход между автобусами, чтобы дикая малышня не выбежала на шоссе, по которому редко, но ездили автомобили. Володя с завистью смотрел на других вожатых, чьи подопечные, может, тоже непослушные, но хотя бы старше и поспокойнее.

Отвлекшись на наблюдение за другими отрядами, Володя чудом успел заметить, как один из мальчишек, Саша, едва не свалился под колеса внезапно появившейся машины. Володя успел схватить его за руку и вытянуть на обочину. Балагур получил выговор, покраснел и извинился, его жизни и здоровью ничего не угрожало, а вот Володю начало трясти.

Когда они наконец подъехали к лагерю, ему казалось, что он вот-вот чокнется. Выгрузились вроде без происшествий, но оказалось, что весь салон автобуса завален фантиками и огрызками. Водитель потребовал уборки – и убираться пришлось Володе.

Лена только-только получила ключи от корпуса, и, едва замок щелкнул, как весь отряд, с вожатыми в том числе, лавиной занесло в спальни. Мальчишки завалили постели вещами и начали спорить, кто какую кровать займет. Чуть не дошло до драки.

Перед тем как уйти в спальню для девочек, Лена прохрипела сорванным голосом:

– Ни один пункт инструкции не выполнен, Володь. Ольга Леонидовна где-то рядом, я ее голос слышала. Если не успокоим, вечером нам головы оторвут.

– Я попробую утихомирить своих, а ты давай своих.

– Ладно, – простонала Лена.

Володя устало попросил ребят угомониться, и они внезапно притихли. Володя сам не понял, как так у него получилось – неужели они увидели вымотанного, расстроенного вожатого и пожалели его?

Но не успел он даже толком перевести дух, как пришла пора строиться на линейку. И все началось по новой: строились плохо, толкались, спорили, кричали. Особенно Пчелкин, который ко всему прочему пытался сбежать то на карусели, то в кусты, в дебрях которых рос репейник.

Володя и сам не понял, когда линейка успела закончиться, – он слышал, но не слушал, что говорят директор и воспитательница со сцены, на автомате пел гимн пионерии, возведя руку в салюте. А сам нервно бегал по толпе, пересчитывая макушки ребят из своего отряда.

* * *

В середине первого дня добрая половина лагеря была занята одним общим делом – подготовкой к дискотеке в честь открытия смены. Кто-то украшал эстраду, кто-то вешал гирлянды на росшие вокруг площади деревья, а Володе поручили подключить музыкальную аппаратуру.

Он с ребятами нес из кинозала колонки, когда услышал, что на площади разразился натуральный скандал.

Володя не застал его начало, поэтому не понял, что произошло. Увидел лишь, что в дальнем углу возле старой раскидистой яблони собралась толпа, и услышал из самой гущи крик Ольги Леонидовны:

– А с ним другие методы не работают! В первый же день устраиваешь погром в столовой, теперь вот ломаешь гирлянды!

– Это случайно вышло, я не хотел!

По-видимому, это оправдывался Конев. Володя обернулся. Сосредоточив все свое внимание на проводах, он не сразу сообразил, кто такой Конев. Сначала подумал, что Конев – это рыжий парень со шкодливой улыбкой на конопатом лице, потому что второй выглядел уж очень взросло, так что Володя мысленно записал его в подвожатники. Но нет.

– Опять Юрец получит по первое число, – посочувствовал «подвожатнику» Ваня из первого отряда.

– Сам виноват. С чужим имуществом надо быть осторожнее… – нравоучительно подметил Володя и только собрался вернуться к работе, как непривычно жалкий писк Ирины заставил его прислушаться.

– Он мальчик творческий, ему бы в кружок поактивнее, – говорила она Ольге Леонидовне, загораживая Конева собой. – Вот спортивная секция у нас есть, да, Юр? Или вот… театральный кружок открылся, а у Володи как раз мальчиков мало…

Володя аж уронил провод от цветомузыки. К нему, новичку, записывают в кружок хулигана? Еще чего не хватало!

– Володя!

Вырванный из раздумий криком старшей воспитательницы, он вздрогнул и тут же устремился к ним.

– Да, Ольга Леонидовна?

– Принимай нового актера. А чтобы не вздумал филонить, если с кружком тебе потребуется помощь, расширим обязанности Конева. О его успехах докладывать ежедневно.

Володя подошел поближе, разглядывая этого Конева: темноволосый, лохматый, высокий. Но в память на долгие годы врезались не рост и волосы, а лоб, нахмуренный настолько, что хоть одежду стирай, и огромные карие глазищи, сверкающие лютой злобой и трогательной обидой одновременно.

– Хорошо, Ольга Леонидовна. Конев… – Володя изобразил, будто не помнит его имени: – Юра, кажется, да? Репетиция начнется в кинозале сразу после полдника. Пожалуйста, не опаздывай, – произнес он деловито.

Володя решил, что раз перед ним хулиган, то нужно с самого начала поставить себя так, чтобы уважал. Поэтому он выпрямился и взглянул на Конева как можно строже.

– Понял, буду вовремя, – отсалютовал хулиган, забавно качнувшись на пятках.

«Паясничает… – догадался Володя. – Да, этот парень точно попьет у меня крови».