О чем рассказали «говорящие» обезьяны: Способны ли высшие животные оперировать символами?

В связи со сказанным обратим внимание на различие функций человеческого языка и «танцевального» языка пчел, описывающего не индивидуальную (персональную), а объективную информацию пчелы-разведчицы. Различие картин среды обитания пчелы-разведчицы и пчел улья носит не относительный (интерпретационный), а информационный (качественный) характер: пчела-разведчица обнаружила новое место кормежки, не известное остальным пчелам. Что же касается интерпретации этого места (оценки его возможностей), то она одинакова для всех пчел.

Замечание. По мнению А. Бергсона, «трудно представить себе общество, члены которого не общались бы друг с другом с помощью знаков. Сообщества насекомых, без сомнения, имеют язык, и этот язык должен быть приспособлен, как и язык человека, к нуждам совместной жизни. Благодаря ему становится возможным общее действие» [Бергсон 2001: 109] (курсив автора. —

А. К.). По нашему же мнению, напротив, отсутствие у животных языка, может не препятствовать их слаженному взаимодействию. Например, сложнейшая общинная жизнь пчелиного улья — строительство сот, переработка и хранение корма, уборка, репродукционная деятельность, кормление и выхаживание личинок и пр., осуществляемая согласованными действиями матки, трутней, пчел разных «профессий»: кормилиц, воспитательниц, приемщиц нектара, водоносов, вентиляторщиц, поддерживающих внутри улья постоянную температуру, уборщиц, стражников и др., насколько можно судить, не требует столь же развитых языковых средств общения. (Здесь мы расходимся с мнением Э. Бенвениста, который считает, что «изумительная организация их (пчелиных. — А. К.) колоний, специализация и согласованность действий, их способность коллективно реагировать в непредвиденных ситуациях заставляют предположить, что они могут обмениваться подлинными сообщениями» [Бенвенист 1974: 97].

Думается, аналогом, подтверждающим нашу позицию, здесь могут служить согласованные действия хорошей футбольной команды: вратарь, защитники, средняя линия и нападающие действуют слаженно и разнообразно, выполняя каждый не только свои, но иногда и чужие функции, если это диктуется текущей ситуацией (нападающие перемещаются к своим воротам, усиливая защиту, защитник бросается в атаку и пр.). При этом они не испытывают нужды использовать язык для согласования своих действий, поскольку текущее представление ситуации и ее осмысление практически одинаковы у всех игроков команды (аналог видоспецифической предопределенности восприятия животными своей среды обитания). Лишь в редких нестандартных случаях, требующих быстрого и неожиданного решения, у игрока возникает потребность «подсказать» какое-то действие партнеру — нападающий, оказавшийся на ударной позиции, поднимет руку, прося мяч у полузащитника, вратарь крикнет что-то зазевавшемуся защитнику и т. п. Но этот обмен сообщениями функционально вполне аналогичен символьной «перекличке» животных.

Подобными соображениями можно объяснить и слаженность действий стаи волков во время охоты.

Важно отметить, что изменения в человеческой картине мира связаны не только с новыми осмыслениями прежних предметов, но и с появлением огромного числа новых объектов — продуктов человеческого интеллекта, его «видения» мира, типа: удар, подача, пас, ветер, сторона, погода, луч, вспышка, борьба, направление и т. п. Благодаря этим объектам у человека появляются дополнительные возможности по-своему представлять воспринятую ситуацию. Вот, к примеру, два описания забитого гола в футбольном матче.

Случайный зритель, не знающий футбола: «Один игрок ударил по мячу, мяч отлетел к другому игроку, тот побежал с ним к воротам, ударил, и мяч влетел в ворота. Вратарь прыгнул, чтобы его поймать, но опоздал». Футбольный болельщик: «Полузащитник дал точный п а с нападающему, тот обманным финтом оставил позади защитника, ушел в отрыв, с ходу нанес прицельный удар и — гол. Бросок вратаря безнадежно опоздал».

В первом случае описание дается в понятиях «предмет — действие»: «игрок ударил по мячу», «мяч отлетел к игроку / влетел в ворота», «вратарь прыгнул…». Во втором случае визуально та же ситуация описывается, главным образом, в терминах «объектов-событий»: «точный пас», «обманный финт», «отрыв», «удар», «гол», «бросок вратаря». Каждый такой объект обозначает сложное действие, представленное как некая функциональная неизменность, неразложимость на своем интервале «жизни». Пас — это движение мяча, посланного одним игроком в направлении другого игрока, отрыв — это быстрое продвижение нападающего к воротам противника, опережающее защитников, и т. д.